Поместье Фаулов.

- Кто-нибудь может объяснить мне, где мой сын?
Этот вопрос обеспокоенная Ангелина Фаул задавала уже не в первый раз.
- Мы найдем его, дорогая, - говорил Артемис Фаул-старший.
Мать Артемиса сидела в кресле, поджав под себя худые ноги. На ее лбу залегла вертикальная морщинка.
- Он не мог написать это ужасное письмо, - втолковывала Ангелина мужу.
Фаул-старший кивал, но в глубине души был уверен, что его сын просто захотел глотнуть свободы, хоть ненадолго вырваться из привычной и оттого осточертевшей обстановки родового поместья. Признаться, Артемис Первый в молодости тоже сбегал из отчего дома, жил в маленькой квартире в центре Дублина. Именно там он и познакомился со своей женой. Она жила в квартире напротив, а он однажды потерял ключи. Банальная история.
- Он вернется, - попытался объяснить отец Артемиса. – Ангелина, он просто должен попробовать что-то новое. Помнишь, как мы переживали, когда он был подростком? – его жена слабо кивнула. – Как мы удивлялись, что он не посетил ни одного школьного бала? Он был трудным ребенком. Да и сейчас, к сожалению, с ним нелегко общаться. Жизнь вне семьи только пойдет ему на пользу. Новые знакомства, новые традиции… Все это, знаешь ли, помогает сформировать характер.
На этот раз Ангелина Фаул покачала головой.
- Боюсь, что его характер сформировался несколько лет назад. Тебя не было рядом с ним, а я…
Она наклонила голову, и Артемис-старший заметил, что по щеке женщины покатилась слеза.
- А я полгода прожила в своем мире, - продолжала мама Артемиса. – Он, фактически, был один. Представляешь, какая это травма для ребенка?
- С ним все будет в порядке, - твердо повторил ее муж, хотя сам не был до конца уверен в своих словах.
Он коснулся щеки жены ладонью, чтобы вытереть слезу, но Ангелина Фаул отстранилась.
- Где теперь мой Арти? – тихо спросила она уже в который раз.

Гавань, Нижние Уровни.

В то время как Ангелина задавалась одним и тем же вопросом, Артемис Фаул, сопровождаемый двумя весьма пессимистично настроенными эльфийками, спускался по каменным ступеням большой лестницы, ведущей к парадному входу Правительственного Дома Гавани.
- Думайте, что хотите, но найти эту чертову Эльфийскую Рукопись невозможно, - первой высказалась Ника. – Мы можем паковать вещички и убираться из полиции.
- Где твой оптимизм, Медичи? – поинтересовался Фаул.
- Ушел в бессрочный отпуск.
Элфи села на самую нижнюю ступеньку и высказала свое мнение о ситуации всего одним, но зато очень емким словом.
- Дерьмо!
Ника пнула камешек, попавшийся под ногу, и тот улетел на мостовую, под колеса электромобилей.
- Если бы так можно было поступить с Председателем, - мечтательно протянула она, садясь чуть поодаль от подруги.
- Если бы да кабы! – передразнила ее Элфи.
Артемис никогда не умел говорить слова утешения. Поэтому он втиснулся между эльфийками и, положив им обеим руки на плечи, сказал:
- Я что-нибудь придумаю.
Тяжелый вздох, вырвавшийся из груди Медичи, лучше всяких слов сказал, что она в Артемиса не верит. Впрочем, в себя она не верила тоже.
Элфи в течение пары минут сидела, уткнувшись головой в колени, так что Артемис мог видеть ее нежную шею. Он не удержался и, убрав руку с плеча эльфийки, провел пальцами по коже.
Если бы он мог видеть лицо Элфи в данный момент, то мог бы с уверенностью сказать, что в ней происходила внутренняя борьба. И, очевидно, она все же разрешилась не в пользу отчаяния, ибо Элфи резко вскочила на ноги, немного удивив Фаула, сделала несколько шагов вперед и замерла на краю тротуара с вытянутой рукой.
- Что ты делаешь? – скорее для проформы, нежели из любопытства, спросила Ника.
- Ловлю такси.
- И куда же мы едем? – В отличие от Ники, Артемису и в самом деле было интересно.
Элфи пристально взглянула на него, и Артемис увидел в ее глазах хорошо знакомые по предыдущим приключениям искорки азарта.
- К Жеребкинсу. Нужно взять у него информацию о сильных вспышках магии, имевших место позавчера.
Именно такой, решительной и бескомпромиссной, она нравилась Артемису больше всего.

Сидя на переднем сидении электромобиля, выкрашенного ярко-оранжевой краской, какой в Гавани покрывают лишь общественный транспорт, Ника Медичи размышляла о своих братьях – единственных ее родных, которые были живы и по сей день – и о своей судьбе.
Тяжкое бремя собственной вины давило на нее со страшной силой. В то же время, осознание того, что она нужна своим братьям, не давало ей согнуться окончательно. Она шла по жизни, опаленная своей страшной тайной, и не было под землей никого, кому она бы могла излить душу.
Кажется, в ее жизни опять наступала пора, когда по ночам снились кошмары, и она бесконечно задавалась одним и тем же вопросом. «Почему? - спрашивала она себя, - ну почему я тогда промолчала?». Но ответа Ника Медичи не находила.
Она чувствовала себя последней дрянью, даже хуже, чем Лиззи-подлиза. Ей хотелось начать жизнь заново, с чистого листа, но два младших брата привязывали ее к событиям прошлого гораздо прочнее, чем какой-нибудь канат. Она хотела уехать в другой город, туда, где ее никто не знает и не будет выражать сочувствие, но не могла оставить братьев одних.
Она иногда думала, как однажды расскажет Трубе Келпу, что она натворила и объяснит, что недостойна дружбы такого эльфа, как он. Но каждый раз, когда она уже почти решалась признаться, ей делалось невыносимо страшно. Она боялась, что останется одна. В такие моменты она ненавидела себя еще больше.
Надо сказать, что такие периоды случались у нее редко: обычно, раз в два-три года. И теперь, если они действительно собираются найти Эльфийскую Рукопись, такой настрой очень некстати. Надо как-то отвлечь себя от самокопаний, сконцентрироваться на чем либо ином, нежели на своих внутренних переживаниях.
Опять же, сегодня придется вновь войти в оперативный центр. Как же она не любит это место!

Оперативный центр, Полис-Плаза.

Жеребкинс нисколько не удивился, когда бронированные двери раздвинулись, и в его святая-святых вошло весьма необычное трио.
- Приятно снова лицезреть тебя, Фаул, - сказал кентавр, не поворачиваясь, впрочем, к вошедшим. Он мог видеть их на маленьком экране, куда передавалось изображение с видеокамеры, чей объектив был, как раз, направлен на дверь.
- Я, признаться, не мечтал об этой встрече, - холодно отозвался Артемис. – И, если бы не дело, даже не зашел бы.
- Злишься? – насмешливо спросил Жеребкинс.
Злится? Артемис не знал, что ответить. Возможно, он и не был зол, но ему не очень-то хотелось общаться с тем, кто стер ему память.
Элфи уловила его настрой и, выйдя вперед, обратилась к Жеребкинсу:
- Нам нужны данные о сильных магических вспышках, которые засекли позавчера.
- Зачем? – искреннее удивился кентавр. – Кстати, как прошло заседание?
- Отвратительно, - призналась Элфи.
- Вас выгнали из полиции? – уточнил Жеребкинс. – Хотя, если бы это действительно случилось, вы не запрашивали бы у меня информацию.
- Нам дали испытательное задание, - ответила капитан Малой.
- Испытательное задание? Но вы же справитесь с ним в два счета, - в голосе технического гения отчетливо можно было различить удивленные нотки.
- Только не с этим заданием, - произнесла Элфи.
Ника, робко переступающая с ноги на ногу почти рядом с дверью, тихо добавила:
- Нам велели найти Эльфийскую Рукопись.
Это уточнение настолько заинтересовало кентавра, что он даже повернулся к собеседникам лицом.
Несколько секунд спустя, он искренне расхохотался.
- Я понял шутку, вы меня разыгрываете!
Однако скорбное молчание, повисшее в воздухе, развеяло его предположение в пух и прах.
- Но ведь ее невозможно найти, - нерешительно пробормотал он. – Столько раз уже пробовали.
- Это все Кахартес, - пояснила Элфи. – Кстати, Артемис считает, что можно попытаться.
Артемис? Ну-ну! Кентавр едва сдержался, чтобы не заржать. Артемис, значит. Не так давно он еще был мерзким вершком. Ну, Фаулом, в крайнем случае.
- Жеребкинс, хватит корчить рожи! – одернула его Ника Медичи. – Будь хорошим кентавром и дай нам информацию.
В отличие от Элфи и Артемиса, она сразу поняла, что техническому гению показалось забавным.
- Что-то ты осмелела, Ника, - заметил Жеребкинс, поворачиваясь к экрану и нажимая на какие-то кнопки.
- Беру пример с тебя, - парировала Оса и указала на один из вспомогательных мониторов, где, в качестве заставки, располагалась фотография Крута, дымящего знаменитой грибной сигарой, с подписью «Эльфздрав предупреждает».
Жеребкинс почти залился краской. Именно, что почти.
- К твоему сведению, я имею на это право.
Медичи удивленно подняла бровь.
- Неужели? И чем же ты заслужил такую привилегию?
- Тем, что я гений, и я незаменим, - снисходительно пояснил Жеребкинс. – А таких как ты, Ника, тринадцать на дюжину.
В отличие от Элфи, Ника не была его другом. Ровно, как и Труба Келп.
- И все же мне хочется узнать, какое лицо будет у Майора, если он это увидит, - Медичи достала из кармана мобильный телефон и выбрала режим фотосъемки. – Сделаю-ка я фото на память.
- Шантажистка! – пробормотал технический консультант.
- Информация! – почти простонала капитан Малой. – Жеребкинс, просто извлеки данные из своего компьютера!
- Только ради Элфи, - сказал Жеребкинс и застучал по клавишам. – Когда, говоришь, это было?
- Позавчера.
- Полагаю, тебе нужны точные координаты?
- Да.
Кентавр ненадолго замолчал. Элфи, стоящая у него за спиной, напряженно всматривалась в экран. Артемис и Ника Медичи по-прежнему топтались возле двери. В конце концов, Жеребкинс, видимо, нашел то, что искал. Он щелкнул по иконке «печать», и из встроенного принтера вылез лист бумаги с двумя столбцами символов.
Элфи схватила листок и впилась глазами в напечатанное.
- Всего четыре места? – удивилась она.
Артемис моментально очутился возле нее и теперь заглядывал через плечо.
- Всего четыре места! – передразнил он. – Зато каждое надо будет перевернуть вверх дном в поисках чего-то неизвестного.
- Ты же сам считал, что у нас есть шанс, - изумилась Элфи.
- Да, - легко согласился Фаул. – Но я не говорил, что найти Эльфийскую Рукопись будет легче, чем иголку в стоге сена.
- Лично я согласна на второй вариант, - подала голос лейтенант Медичи.
В это время один из экранов, до этого не подававший признаков жизни, засветился мягким, голубоватым светом. Через секунду на нем появилось недовольное лицо Крута.
- Прекрасно, - процедил майор, попыхивая неизменной грибной сигарой. – Вижу, Малой и компания уже у тебя. Все трое – в мой кабинет.
Артемис хотел возразить, что Крут ему не начальник, и он не будет реагировать на команды, отданные подобным образом. Но майор, будто разгадав мыслительные процессы Фаула-младшего, задымил так яростно, что Артемис не стал возмущаться.
- Сейчас нам всем достанется, - тихо сказала Элфи.
Будто бы без нее этого никто не знал.

Глава 3.

Мой босс не пьет и не курит,
Лучше бы пил и курил.
Куда-нибудь засунул свой проклятый немецкий
И по-русски заговорил.
Сплин. «Пил-курил».

Гавань, Полис-Плаза, кабинет майора Крута.

Джулиус Крут сидел за столом, подперев голову руками, и хмуро созерцал троицу виноватых, выстроившихся перед ним в линию.
- Как вы могли? – Крут был настолько возмущен, что даже не орал. Он говорил почти шепотом, но это пугало еще больше. – Зачем вы полетели в этот особняк? Приключений захотелось? Вам что, скучно живется? Даю вам задания, отправляю на поверхность… Канцелярской работой вы не заняты… Так чего вам было нужно от Фаула?
Артемиса тоже интересовал этот вопрос, но он благоразумно помалкивал, ибо предвидел, что до его провинностей Крут просто пока не добрался.
- Я ведь понимаю, что одна из вас идеализирует Фаула, а другую хлебом не корми – дай посмотреть что-нибудь интересное, - продолжал майор. – Но о чем вы думали своими куриными мозгами, когда выключили защитные экраны?
- Мы не выключали… - попробовала, было, вставить реплику лейтенант Медичи.
Крут глянул на нее так сурово, что она чуть не проглотила язык от страха.
- Вы едва не втянули Нижние Уровни в гражданскую войну! – высказывал им эльф. – Второй день идут дебаты! Мне стоило немалого труда уговорить Кахартеса не вышвыривать вас из полиции сразу! Хорошо еще, что остальные члены Совета настаивали на разбирательстве! Малой, если бы не я, ты бы уже давно сняла свой значок! Медичи, если бы не моя доброта, ты бы вообще не попала в легион! И чем вы обе мне отплатили?
Эльфийки помалкивали. Впрочем, Крут и не требовал от них ответа, ибо вопрос был риторическим.
- Как мне хочется отправить вас регулировать движение канализационных субмарин! – воскликнул Майор и даже стукнул кулаком по столу.

Добавлено (25.03.2011, 17:48)
---------------------------------------------
Он говорил неправду. На самом деле ему хотелось наградить капитана Малой и старшего лейтенанта Медичи медалями. Хотя бы за то, что Лиззи, не без их участия, отправится на поверхность, и никогда больше не войдет в этот кабинет. Или расцеловать их. Разумеется, безо всякой задней мысли. Надо сказать, что такое желание возникло у майора первый раз в жизни.
- Сколько раз я проклинал те дни, когда взял вас в свой отряд. Вы теряете оборудование стоимостью в тонны золота, попадаетесь вершкам! Кое-кто считает возможным нарушить мой приказ, и ее потом даже совесть не мучает. А другая, - тут майор выразительно взглянул в сторону Ники, - думает в основном о развлечениях. Что, не можешь выполнять задание, если оно скучное? Тебе обязательно нужны хитрые планы, драки и погони? А так же некие вершки с криминальными наклонностями? Да твой отец сгорел бы со стыда за такую дочь!
Ника Медичи поджала губы.
- Он надеялся, что ты станешь адвокатом или экономистом! – продолжал Крут. – А ты что выкинула? Потянулась за Трубой Келпом.
- Может быть, хватит, майор? – обратился к нему Артемис Фаул. – Полагаю, мы уже достаточно услышали, чтобы почувствовать себя виноватыми и начать раскаиваться.
- О тебе я еще ничего не сказал! – Крут снова перешел к наипривычнейшему для него способу общения: крику. – Из-за тебя все наши неприятности! Д’арвит! До твоего рождения всем нам жилось хорошо и спокойно.
Тут майор, разумеется, утрировал, ибо еще до возникновения династии Фаулов волшебный народец пережил немало кризисов, часть из которых, кстати, была вызвана верхними людьми. Хотя Артемис, разумеется, был единственным в своем роде.
- Не советую вам повышать голос, - спокойно заметил Фаул-младший. – Кстати, если судить по вашему цвету лица, можно почти со стопроцентной уверенностью сказать, что у вас проблемы с давлением.
Он едва не согнулся пополам, потому что Элфи вдруг резко толкнула его локтем в бок, словно хотела сказать: «замолчи немедленно!». Она была права. По описаниям очевидцев, разъяренный Джулиус Крут куда опаснее банды гоблинов.
- Хами, Фаул, не стесняйся, - парировал майор. - Вам дали задание, которое невозможно выполнить. Признаться, я ожидал от Кахартеса чего-то подобного. Слишком уж гадкая у него была улыбка. Разумеется, ты опять пострадаешь меньше всех. Тебе всего лишь сотрут память, в то время как Малой и Медичи должны будут убраться из полиции, и я ничего не смогу с этим поделать.
Тут он заметил лист бумаги, который Элфи держала в руке.
- Малой, что это? – спросил майор.
Эльфийка молча подошла и положила распечатку перед командиром. Пару минут Крут потратил на внимательное изучение двух колонок, после чего поднял глаза на капитана Малой.
- Успокой меня. Скажи, что у Фаула есть очередной безумный план.
Элфи выжидательно уставилась на Артемиса. Майор последовал ее примеру. Несчастному вершку ничего не оставалось, кроме как кивнуть в знак согласия. Однако он сознательно не упомянут тот факт, что успех предприятия вызывает сомнение даже у него, несмотря на оптимистичные обещания, данные Элфи.
Цвет лица Крута почти приблизился к нормальному.
- Думаю, Фаул, на тебя можно положиться, - вынес он свой вердикт.
Артемис кивнул. Впрочем, без особого энтузиазма.
- Можете идти, - сказал Крут, протягивая Элфи распечатку. – И удачи вам с поисками Рукописи.
- Подождите, майор, - почти прошептала Медичи. – Мне нужно поговорить с вами.
- Говори, - милостиво разрешил Крут.
Ника покосилась на Артемиса и Элфи, пытаясь намекнуть Круту, что разговор должен состояться за закрытыми дверями. Хвала богам, Крут это понял.
- Оставьте нас, - попросил он, однако его просьба больше походила на приказ. Но что поделать, привычка. Приказывал майор часто, а просил об одолжении редко.
Элфи и Артемис, недоуменно переглянувшись, покинули помещение.
- Ну что у тебя там? – не слишком любезно осведомился Джулиус Крут. – И можешь, наконец, сесть.
- Куда? – поинтересовалась Ника Медичи после того как обвела комнату взглядом. – Здесь только одно кресло, и вы уже в нем сидите.
- Ладно, сядь на стол, - буркнул Крут, сдвигая стопку бумаг ближе к середине. – Но только попробуй рассказать кому-либо об этом. Надеюсь, у тебя что-то важное.
Ника с кошачьей грацией уселась на краешек стола и посмотрела на майора своими зелеными глазами.
- Скажите, майор, - осторожно начала она, - вы цените Элфи как офицера корпуса?
- Ты осталась, чтобы спросить это? – загрохотал майор, но, увидев почти молящий взгляд зеленых глаз, снизил тон. – Ну, допустим, ценю.
- А если бы с Элфи что-то произошло? Ну, скажем, она бы, - Ника изобразила раздумье, - лишилась части магии, вы бы оставили ее в корпусе?
- Что случилось с Малой? – снова заорал Крут.
- Я не сказала, что с ней что-то произошло, - покачала головой эльфийка.
Майор сощурился.
- Медичи, - начал он проникновенным тоном, - если я все время ору на своих подчиненных, это еще не значит, что я идиот. Что случилось с Элфи?
- Она исцеляла Артемиса. Ну, это вы знаете, - зачастила Медичи. - А потом потеряла сознание и целые сутки не приходила в себя. Естественно, мы с Трубой забеспокоились и попросили одного из медиков сделать анализы. И доктор Стелби – тот самый медик – сказал, что она потеряла часть своих магических способностей.
- Что?
Крут вскочил и принялся мерить кабинет шагами. Ника чуть повернулась и принялась наблюдать за ним сквозь полуопущенные ресницы.
- Трудно сказать, смогу ли я оставить ее в корпусе, - сказал майор после продолжительной паузы. – Сама же знаешь, что офицеры, лишившиеся магической силы, должны покинуть ЛеППРКОН. Ты знаешь, сколько магии она потеряла?
Медичи покачала головой.
- Медик сказал, что часть. У меня нет более точной информации. Он и сам не знает. Обещал сделать еще пару анализов и позвонить мне.
Крут задумчиво почесал затылок.
- Что ж, если хотя бы пятьдесят процентов ее магических способностей все еще при ней, то, полагаю, она сможет без особых проблем остаться в полиции. У нее было много магии. Все, что ей будет необходимо сделать, это пройти тест.
Лейтенант Медичи кивнула. Когда-то она сама проходила этот тест и, надо сказать, очень боялась, что ее магических способностей не хватит. Она мечтала попасть в ряды полицейских, ибо Труба Келп неоднократно сидел вместе с ней на ковре перед электрическим камином в уютной гостиной Медичи и, попивая энергетический коктейль, часами рассказывал о своей работе. Таким образом, романтическое отношение Ники к ЛеППРКОНу было предопределено заранее.
- Пойми, - обратился к ней майор Крут, - Элфи – отличный полицейский. Мне очень не хотелось бы, чтобы она ушла из отряда.
Эльфийка кивнула.
- Полагаю, это все, что ты хотела мне сказать?
Снова кивок.
Джулиус Крут подошел к лейтенанту Медичи, взял ее за плечи и встряхнул.
- Все-таки, ты очень плохо меня знаешь, лейтенант.
- Что вы имеете в виду? – не поняла она.
- Ты недоговариваешь, Медичи. Что еще тебя беспокоит?
На секунду Ника ощутила почти непреодолимое желание рассказать Круту о другом последствии исцеления Артемиса, но лишь на секунду. Незачем всем вокруг знать тайну капитана Малой, хотя майор, разумеется, не станет об этом судачить.
- Я не могу, сэр.
Она ожидала, что шеф начнет настаивать, но ошиблась. Но, видимо, она все-таки плохо знала Джулиуса Крута.
- Тогда иди к своим друзьям.
Медичи поспешила воспользоваться разрешением удалиться и немедленно исчезла за дверью, на прощание бросив майору «до свидания».
Крут остался в кабинете один. Он аккуратно передвинул бумаги на прежнее место, затем сел в кресло и, подперев голову рукой, закрыл глаза. Он думал.

Жеребкинс вошел в кабинет Крута примерно через полчаса после того, как за Никой Медичи закрылась дверь. Майор, услышавший цоканье копыт, открыл глаза.
- Что тебе нужно? – спросил он явно громче, чем того требовали правила этикета.
- Спокойно, Джулиус. Мне просто интересно, о чем ты шептался с Никой.
Майор побагровел.
- Я миллион раз говорил, чтобы ты не называл меня Джулиусом! – заорал командир легиона. – Что за фамильярность! Честное слово, я слишком много тебе позволял!
- Успокойся, - ухмыльнулся кентавр. – Нервные клетки не восстанавливаются. Я могу достать тебе хорошее успокоительное. Кстати, о чем ты думал?
Майор был настолько погружен в размышления об успокоительном, что машинально ляпнул:
- Не о чем, а о ком. О Медичи.
Нельзя сказать, чтобы Жеребкинса это заявление сильно удивило. В конце концов, он тоже любил послушать последние сплетни, разносимые, в основном, Цыпом Треплоу и Шкрябом Келпом. Совсем недавно Цып, для большего эффекта округляя глаза, шептал св

своим приятелям-спрайтам, что командир точно запал на Медичи. Жеребкинс, подслушивающий их беседу с помощью микрофонов, установленных по всему зданию, только хихикал. Вот и сейчас он не удержался от смешка.
- Что ты ржешь? – удивился Крут.
- Вам она в самом деле понравилась? – осведомился Жеребкинс, приготовившись слово в слово запомнить ответ.
- В смысле? – не понял Крут. Но тут смысл вопроса дошел до него, и он негодующе фыркнул. – Занимайся-ка ты лучше изобретениями, иначе я урежу твой бюджет. Надо же такую ерунду выдумать! – сказал он довольно спокойно.
Из-за отсутствия должной реакции на сказанное кентавр предположил, что слухи, распускаемые Треплоу, действительно возникли на пустом месте. Да и что общего может быть у Крута с эльфийкой, едва справившей восьмидесятилетие? Разумеется, за исключением того, что они делают одну и ту же работу.
Поэтому кентавр вышел, предоставив майору Круту возможность и дальше размышлять о судьбе старшего лейтенанта Медичи.

В отличие от Трубы Келпа или же Элфи Малой, Ника не была прирожденным спецназовцем. Если Труба и Элфи, казалось, с рождения знали, как поступить в той или иной ситуации, то Ника, подобно большинству полицейских, достигала желаемого путем упорных тренировок, часами нарабатывая необходимые навыки.
Во время посвящения она заработала одиннадцать попаданий. Не самый плохой результат. Но и не выдающийся, какой был, например, у капитана Келпа.
Она могла бы стать хорошим офицером, но на это, вероятно, потребовалось бы несколько десятилетий. Все-таки, она еще очень юна, в ней много детской непосредственности и, чего греха таить, пренебрежения к правилам.
И если Элфи не дадут вернуться в полицию, придется заменить ее Никой Медичи, ибо выбирать практически не из кого.
Вот о чем думал майор Крут.

Гавань, Полис-Плаза.

Ника догнала Элфи и Артемиса в одном из коридоров.
- О чем ты разговаривала с Крутом? – подозрительно прищурившись, спросила Элфи.
- Да так, ни о чем, - неопределенно отозвалась Медичи.
- Почему ты все время темнишь?
- Ну, хорошо, скажу. Я упрашивала его дать нам Трубу Келпа.
- И что он ответил?
Ника задумалась, но только на секунду. Чего-чего, а находчивости ей было не занимать.
- Что Труба позарез нужен ему самому для какой-то важной операции. Так что мы обойдемся.
Элфи ей поверила.
- Нам неплохо было бы взять с собой эльфа, владеющего целительными чарами. Я уже не могу исцелять. Но если Труба не может отправиться с нами, то я не знаю подходящей кандидатуры.
- Я знаю, - сказала Ника. – Правда, этот эльф еще не служит в полиции, но это только пока.

Гавань, Нижние Уровни, бар «Лунный свет».

Николас Медичи любил шумные дискотеки и бары. Еще он любил молоденьких эльфиек, гонки на электромобилях и коктейли.
В данный момент он и его очередная подружка сидели на высоких табуретах и наслаждались энергетическими напитками по цене в три грамма золота за бокал. Ник рассказывал очередную довольно забавную историю из своей жизни, эльфийка слушала его, разинув рот.
- Еще тройной синий, пожалуйста, - сказал Ник бармену, допив остатки своего коктейля, и снова повернулся к своей девушке. – Так вот, он подмешал им в коктейли что-то вроде снотворного, и они, понятное дело, уснули. Тут я как раз возвращался домой. Открыл дверь, вошел, снял ботинки и сразу в гостиную. А там Шкряб, старательно укладывающий собственного брата и мою сестру на диван в весьма недвусмысленной позе. И самое интересное, что он меня не видит. Я достаю сотовый телефон и начинаю все это снимать на камеру. Так он поворачивается и…
Его рассказ прервал звонок мобильного телефона. Взглянув на дисплей, Ник понял, что случилось что-то серьезное. Его сестра никогда не звонила ему на сотовый, если на то не было особой необходимости.
- Да, Ника, - сказал он.
- Когда у тебя начинается учеба? – без хождения вокруг да около, спросила Ника Медичи.
- Через неделю, а что?
- Мне нужно, чтобы ты сопровождал меня на поверхность.
Младший брат лейтенанта ЛеППРКОН чуть не выронил трубку. На поверхность?
- Только тебя? – спросил он.
- Нет. Еще Элфи, ну, ты ее знаешь, она со мной работает, и Артемиса Фаула, - донеслось из трубки.
Пальцы Ника Медичи непроизвольно разжались, и телефон полетел на пол. Сестрица умудрилась где-то познакомиться с Артемисом Фаулом, личностью, весьма и весьма известной волшебному народцу? Ну она дает!
- Хватит портить технику! – сердито сказала Ника, когда эльф снова поднес трубку к уху. – Ты согласен?
- Что, так сразу? – недоверчиво протянул Ник. Он прекрасно знал, сколько времени нужно потратить, чтобы получить разрешение на посещение поверхности.
- Да, о визах позаботится ЛеППРКОН. Так ты летишь с нами? Только учти, это будет не увеселительная поездка. Нам дали испытательное занятие.
При чем тут какое-то испытательное задание, парень и понятия не имел, ибо дома не появлялся вот уже несколько дней, с сестрой не созванивался, газет не читал и, как следствие, не знал о событиях, потрясших весь магический мир.
Ник закивал, забыв, что разговаривает с сестрой не посредством конференц-связи, и она не может его видеть.
- Так да или нет? – продолжала лейтенант Медичи.
- Да! – едва не завопил Николас.
- Тогда приезжай домой.
- Это срочно? – осведомился Ник, прикидывая, что сказать Стелле, если не будет времени ее проводить.
- Земля под ногами не горит, - послышалось в трубке, - но лучше поторопись. – И Ника нажала на кнопку сброса.
Ник прикинул, что можно спокойно допить коктейль и закончить историю о коварном Шкрябе. А потом он поймает Стелле такси и поедет домой, на Королевский бульвар.

Гавань, Нижние Уровни, квартира Ники Медичи.

Ника Медичи сказала Элфи, что сделает один звонок. Тем не менее, поговорив с братом, она набрала еще один номер, который в электронной телефонной книге был помечен значком «личный». Ожидая, пока вызываемый абонент возьмет трубку, она постукивала пальцами по поверхности письменного стола.
- Да, - сказали на другом конце провода.
Ника на всякий случай заговорила тихо, хотя Элфи и Артемис находились на другом конце квартиры, в большом кабинете, ранее используемом младшими членами семьи Медичи, а она сидела в кабинете своего отца.
- Труба, никто не должен узнать то, что я тебе сейчас скажу, - предупредила она. – Особенно Элфи и те, кто могут ей проболтаться.
- Хорошо, ответил капитан Келп своей собеседнице. – Что ты хочешь.
- Во-первых, если Элфи спросит, чем ты занят, ты скажешь, что Крут дал тебе важное задание.
- Это недалеко от истины.
- Да? – удивилась Медичи. – Тем лучше. Во-вторых, я прошу тебя позвонить доктору Стелби, ну, тому самому медику, с которым я консультировалась насчет Элфи.
- Что я должен сделать?
- Просто оставь ему свой телефон и попроси перезвонить, когда будут готовы результаты анализов. Потом позвонишь мне на сотовый и все перескажешь.
- Нет проблем. Что-то еще?
Медичи на секунду задумалась.
- Пожалуй, нет. Разве что… Пожелай мне удачи.
- Подожди, в чем дело? Ты куда-то уезжаешь?
- Да. Вместе с Элфи и Артемисом. Нам велели найти Эльфийскую Рукопись.
В трубке воцарилось молчание. Когда же Труба, наконец, заговорил, в его голосе уже не было прежней беззаботности.
- На твоем месте я бы опротестовал это решение. Вам дали невыполнимую миссию.
- Я знаю, - ответила Ника.
- Тогда зачем вы куда-то едете? – прошипел в трубку капитан Келп.
- Это наш единственный шанс. Задание дал сам Кахартес, - терпеливо пояснила эльфийка.
- Впрочем, с вами Фаул, - неожиданно сказал Труба. – Он всегда славился умением воплощать в жизнь проекты, кажущиеся невозможными.
- Надеюсь, это не умело раздутые легенды, - отозвалась Ника. – Труба, я не знаю, что я буду делать без корпуса, - призналась она.
- Успокойся, - посоветовал Келп. – Вы все сумеете.
Ника машинально покивала, словно соглашаясь с ним.
- Удачи вам, - сказал эльф и отключил связь.
- Спасибо, - ответила Медичи, хотя из трубки уже неслись короткие гудки.

Артемис впервые смог разглядеть список, выданный Жеребкинсом, только когда они с Элфи очутились в кабинете, а Ника Медичи ушла звонить своему брату. На листе были напечатаны названия четырех стран: Франции, Кипра, России и Ирландии, - и точные координаты мест, где приборы Жеребкинса зарегистрировали вспышки.
- Ирландию отложим на потом, - сразу же сказал Артемис.
- Почему? – не поняла Элфи.
- Потому что в то самое время вы прилетели в мой особняк.
Элфи хотела, было, возразить, что они практически не колдовали, но потом вспомнила о внезапном исчезновении защитных экранов. Возможно, в том районе действительно возникла временная аномалия магической направленности.
- Предлагаю начать в порядке перечисления, - внесла свое предложение эльфийка.
- Мне, лично, все равно, - отозвался Артемис. – Зато меня интересует, как мы узнаем Рукопись, даже если найдем ее.
Элфи задумалась.
- Раз эту Рукопись искали, и уже не раз, наверняка можно найти текст пророчества в Интернете.
- Вот и садись за компьютер, - велел Фаул.
- Почему я?
- Потому что я не знаю гномьего языка, - сказал Артемис. – То есть, я, конечно, помню кое-что, но моих знаний явно недостаточно, чтобы свободно читать текст.
Капитан Малой кивнула и уселась за один из компьютеров.
- А ты что будешь делать? – спросила она.
- Думать, естественно, - просветил ее Фаул-младший. – Но для начала мне нужна информация. Сохраняй все, что ты найдешь об этой проклятой Рукописи.
- Даже если это будут всего лишь легенды? – уточнила эльфийка.
- Даже если это будут всего лишь легенды, - повторил Артемис. – В них часто содержатся крупицы правды.
Уже садясь в мягкое кресло, он пробормотал, обращаясь скорее к самому себе, чем к Элфи:
- Сложность задачи в том, чтобы распознать эти крупицы.
Дверь приоткрылась, и в кабинет зашла Ника Медичи.
- Может, присоединишься к нам и поищешь что-нибудь в книгах, - предложил Артемис.
- Я бы с радостью, но мне хочется чаю. Посылать же на кухню тебя не представляется возможным. Я не хочу отравиться, - отрезала эльфийка.
Артемис не удержался и закатил глаза.
- Подумаешь, какие мы нежные! Тогда будь добра, принеси мне кофе. Без молока и без сахара.
- Будет исполнено, мой повелитель, - раболепно произнесла лейтенант Медичи. Повернувшись к Элфи, она так же подобострастно осведомилась. – А что желает моя госпожа?
- Бокал яда на брудершафт, - пробормотала Элфи.
Ника исчезла за дверью, напоследок отвесив Артемису поклон.
- Чего это она так развеселилась? – недоуменно спросил Артемис.
- Сейчас сюда приедет ее брат. Сама я его никогда не встречала, но Труба говорит, что он такой же язвительный.
- Как его зовут? – спросил Фаул.
- Ник. Ник Медичи.
Артемис мысленно повторил. Ник, значит. Ник и Ника. Да, фантазия явно не входила в список достоинств их родителей. Если бы у самого Артемиса была сестра, неважно, младшая или старшая, и родители назвали бы ее Артемидой, Фаул лично бы их придушил. Неужели на свете мало имен?
Элфи что-то выстукивала на клавиатуре. Артемис полулежал в кресле, поглядывая то на часы с неоновой подсветкой, то на экран компьютера.
Капитан Малой начала с того, что подключилась к магическому Интернету, благо имя пользователя и пароль были сохранены, и ей даже не пришлось ни о чем спрашивать у хозяйки квартиры. Выбрав www.fairysearch.gnom для осуществления поиска, она ввела «Эльфийская Рукопись» в окно «ключевые слова» и нажала на иконку «найти». Обилие сайтов ее не порадовало. В основном, там вывешивалась информация совсем иного рода. Например, существовал какой-то привилегированный клуб «Эльфийская Рукопись», несколько пьес с одноименным названием, книга, изданная под псевдонимом Леди в черном, и, наконец, фильм.
Элфи включила опцию «искать в найденном» и добавила «пророчество» и «Ом Слюнь» в окно «ключевые слова». Новаторство не принесло результата, поскольку данные слова, так или иначе, присутствовали в вышеупомянутых документах.
- Д’арвит! – пробормотала она.
- Какие-то проблемы?- моментально осведомился Артемис Фаул.
Элфи покачала головой и принялась с ожесточением отсеивать те сайты, которые были посвящены всяким дурацким книгам и фильмам. Наконец, она издала торжествующий возглас и щелкнула по иконке «печать».
Артемис, заметивший, что ее поиски увенчались успехом, встал с кресла, подошел к столу и взял еще теплый лист, исторгнутый принтером. Разумеется, он ничего не понял, так как текст пророчества был напечатан на гномьем языке.
- Переведи, - попросил он.
В это время в комнату вошла Ника. На вытянутых руках она несла поднос с двумя чашками.
- Что нашли? – спросила она.
- Текст пророчества, - ответила Элфи.
- Читай, - велела Медичи, водружая поднос на стол.
- «Я Ом Слюнь, чистильщик королевских плевательниц при короле Фронде. Знаю я, что конец королевской династии близок, и обливается слезами сердце мое» - тут она сделала паузу и пояснила. – Ну, это у него стиль такой помпезный. Так принято было. Значит, «Но знаю я нечто более кошмарное, более ужасное, что заставляет мою душу трепетать».
- Пока меня заставляет трепетать только его стиль, - констатировала Ника Медичи. – Надеюсь, он не зарифмовал свое пророчество.
- Разумеется, нет, - едко заметил Артемис. – Он же был предсказателем и наверняка предвидел, что ты так отзовешься о его трудах.
Элфи нарочито откашлялась, намекая, что неплохо было бы закрыть рот и послушать ее.
- «Король наш почти сошел с ума. Ведомо мне, что он заколдовал один магический артефакт, обладающий огромной силою, дабы отомстить за свое отречение. И отправлен этот артефакт в мир верхних людей и спрятан там надежно. А зовется он Эльфийской Рукописью».
- Д’арвит, сколько еще? – с тоской в голосе спросила Ника.
- Не очень много осталось, - успокоила ее Элфи.
- Продолжай, - попросил Артемис.
- «И когда пробьет час, высвободятся все разрушительные силы, что таятся в этой Рукописи, и случится на земле война между верхними и нижними людьми, в результате которой будут последние уничтожены».
- Очень оптимистично, - Ника опять не удержалась и вставила комментарий. – Прямо сказка со счастливым концом.
- Вечно тебе все не нравится, - сказал Артемис, отхлебывая свой кофе.
- Ничего конкретного, - пожаловалась Элфи. – Ни одной зацепки, ни намека на то, как можно отличить Рукопись от других книг.
Фаул поставил чашку на журнальный столик.
- У меня есть кое-какие соображения.
Но договорить ему не дали. Именно в этот момент дверь кабинета распахнулась, и на пороге предстал стройный черноволосый эльф. В несколько шагов он преодолел расстояние, отделяющее его от Ники, и, поцеловав ее в щеку, что-то сказал на гномьем языке.
Девушка сначала широко улыбнулась, а потом обратилась к вошедшему:
- Говори по-английски, - велела она. – Не все здесь знают наш родной язык.
- Прошу прощения.
У него оказалась в точности такая же улыбка как та, что еще секунду назад гостила на очаровательных губах Ники.
- Это Элфи Малой, - представила Медичи свою коллегу.
Элфи тоже улыбнулась.
- Безумно рад знакомству, - заговорил младший Медичи. – Много о тебе слышал, причем только все самое хорошее.
- Мое имя – Артемис Фаул, - сказал Фаул-младший, протягивая ладонь для рукопожатия.
- Николас Медичи, - ответил эльф и, вместо того чтобы пожать руку Фаула-младшего, покровительственно хлопнул его по плеч. – Лучше звать меня Ником.
Он снова занял место возле сестры и негромко спросил:
- Так что от меня требуется.
- Целительная магия, - честно ответила Ника. – Ни я, ни Элфи к ней не способны. За идеи отвечает Артемис. Тебе же ничего не грозит. Если наше дело провалится, лично для тебя это не будет иметь никаких последствий. Поедешь?
Ник задумался ровно на секунду. Побывать на поверхности мечтает каждый житель Нижних Уровней. А если разрешения на выезд обеспечивает ЛеППРКОН, то только дурак откажется от такого предложения.
Николас Медичи дураком не был.

Глава 4.

Не плачь, Маша, я здесь.
Не плачь, солнце взойдет.
Не прячь от бога глаза,
А то как он найдет нас?
БГ. «Дубровский».

Гавань, Нижние Уровни.

Казалось, очереди к стойкам регистрации вытянулись на километры. Туристы, окруженные грудами чемоданов, возбужденно переговаривались между собой, размахивали билетами и кляли на чем свет стоит местные порядки. Измученный персонал устало навешивал бирки на багаж, выдавал посадочные талоны и, дежурно улыбаясь, просил идентификационные карточки.
Элфи, Артемис и Медичи улетали на поверхность в самый разгар рождественских каникул, так что суетливая жизнь шаттлопорта их не удивляла. Огромная полусфера, состоящая преимущественно из пластика, напоминала гигантский муравейник в его самые неспокойные дни.
Разумеется, туристы не стали счастливее, когда Элфи решительно протолкалась к стойке регистрации, плазменный экран над которой сообщал: «Кипр, Никосия».
- Куда прешь? – поинтересовалась грузная гномиха, вокруг которой весело бегали два ее отпрыска. – Не видишь, тут очередь?
- Служебная необходимость, - ответила Элфи, кладя на стойку три идентификационные карты и бумагу подозрительного вида.
- Полиция уже достала, - продолжала злобствовать мать семейства. – Я только и слышу что про служебную необходимость! Но меня не обманешь! – она повернулась к туристам стоящим в очереди за ней. – Ползают тут всякие! Небось, едет на поверхность со своим, - тут ее взгляд упал на Артемиса, наконец-то сумевшего протолкаться вслед за эльфийкой, - ве… ве… вершком!
Артемис, возвышавшийся даже над самыми высокими представителями волшебного народца на целую голову, недобро глянул на скандалистку. Не то чтобы он понял, что она сейчас кричала. Просто палец, которым она словно прицелилась в Фаула-младшего, наводил на мысль, что его только что упомянули. Причем, в весьма нелестном контексте.
Толпа, увидев настоящего вершка, сначала потеряла дар речи, а потом загомонила с утроенной силой. Теперь на Артемиса показывали все, кому не лень. Какая-то впечатлительная девушка даже упала в обморок.
- Сколько вас? - устало спросила сотрудница шаттлопорта, не обращая внимания на кавардак вокруг. На карточке, прикрепленной к ее форменной блузке, значилось «Дара».
- Четверо, - ответила Элфи.
- А где еще одна карта? – хмуро спросила девушка.
- Вместо нее есть временное удостоверение личности, заверенное Советом, - принялась объяснять капитан Малой. – Видите ли, с нами летит вершок.
- Вершок? Девушка, вы что, шутите? – нахмурилась Дара.
Она подняла голову и прямо перед собой увидела Артемиса.
- Совсем с ума посходили! - заключила сотрудница. – Вершки в Гавани!
- Милочка, это очередная операция Легиона, - вполголоса пояснила Элфи. – Поверьте, так нужно.
- Я и говорю, помешательство, - продолжала эльфийка. – Где ваши визы?
- Вот.
- Так, с визами все в порядке, - задумчиво пробормотала Дара и застучала по клавишам. – Ваши посадочные талоны.
- Спасибо, - сказала Элфи, забирая четыре картонных прямоугольника и хватая Артемиса за руку, - пошли отсюда, ты привлекаешь слишком много внимания. Кто, вообще, просил тебя лезть за мной в очередь?
- Я…
- Это был риторический вопрос, - перебила его эльфийка.
- Все в порядке? – спросила Ника Медичи.
На плече у нее висел средних размеров рюкзак.
- Ну, вроде того, - Элфи предпочла уклониться от рассказа об ажиотаже, вызванном Артемисом. – Пошли на ДНК-контроль.
На ДНК-контроль, как и следовало ожидать, тоже стояла большая очередь. Элфи и остальные пристроились за компанией из нескольких зеленокожих существ, и приготовились к долгому ожиданию.
- Почему нельзя было просто взять шаттл? – простонала Ника двадцать минут спустя, когда они уже преодолели часть пути.
Она уже давно сняла свой рюкзак с плеча и теперь сидела на нем.
- Только не говори, что я еще и это должна тебе объяснять, - буркнула Элфи. Долгое ожидание ее раздражало.
- Тогда мне объясни, - предложил Ник Медичи.
Он явно хотел добавить какую-нибудь остроту, но, увидев, какой недобрый огонек вспыхнул во взоре Элфи, сдержался. Он был немного благоразумнее своей сестры.
Чиновник на ДНК-контроле тоже нелестно высказался об умственных способностях командира ЛеППРКОН. Кроме того, он не преминул тихо сказать несколько слов, которые покрасневшая Элфи отказалась переводить.
Артемис очень обрадовался, когда очутился в шаттле и сел в мягкое кресло. Блуждание по зоне отлета, где каждый глазел на него с широко открытым ртом, утомило юношу. Он не был готов к всеобщему вниманию.
Внутри шаттл очень напоминал обыкновенный самолет. Правда, расстояния между креслами были меньше, так что колени Артемиса упирались прямо в спинку впереди стоящего кресла. Кроме того, отсутствовали иллюминаторы, что, признаться, заставляло Фаула-младшего чувствовать себя несколько не в своей тарелке.
Соседние места постепенно занимали эльфы, спрайты, гномы… И все, прежде чем сесть, сначала одаривали Артемиса долгим оценивающим взглядом, а потом впивались глазами в сидящую рядом Элфи. Она, судя по всему, тоже чувствовала себя некомфортно.
Какой-то гном не поленился подойти к Элфи и что-то спросить, указывая на несчастного вершка. Она ответила ему коротким и наверняка резким словом. Гном ушел, оскорбленный в своих лучших чувствах.
Свободных мест в шаттле не было. Что поделаешь, любой представитель волшебного народца мечтает встретить Рождество на поверхности. Все билеты были раскуплены заблаговременно. Если бы не бронь, предоставляемая сотрудникам ЛеППРОКОН, Элфи, Артемис и Медичи ни за что не очутились бы в шаттле. А так они просто выселили четырех туристов, нисколько не переживая по этому поводу.
Из динамика донесся приятный женский голос, читающий текст на незнакомом Артемису языке. Впрочем, его мало волновало, что говорила женщина. Он и так знал, к чему сводится болтовня бортпроводницы.
Над головами пассажиров зажглись световые табло со значками, чем-то напоминающими Артемису помесь египетских иероглифов и детских картинок. Эти символы он уже видел, когда расшифровывал Библию волшебного народца, но теперь не мог вспомнить ни одного значения.
Тем временем бортпроводница закончила свое обращение к пассажирам. Капитан шаттла включил двигатели, и шаттл задрожал.
Ника и Николас Медичи сидели через проход от Артемиса. В данный момент Ник по-французски интересовался у своей сестры, что она кушала на завтрак, а она, уже заранее побледнев, отвечала ему по-немецки, что еще не доросла до уровня камикадзе. И смеялась. Смех, в отличие от слов, был интернациональным.
Артемис откинулся на спинку кресла и закрыл глаза. Он и сам не заметил, как уснул. Правда, примерно через час его разбудил ощутимый толчок локтем под ребра. Это ласковая Элфи Малой нашла оригинальный способ заставить его проснуться.
- В чем дело? – спросил он.
- Приземлились, - лаконично ответила Элфи.

Кипр, Никосия.

Над столицей Кипра светило солнце. Люди, одетые в легкие плащи и куртки, сновали по главной улице города, получившей свое имя в честь первого президента республики Кипр. Разномастные автомобили лениво ползли по направлению к старой части города.
Именно такая картина предстала перед глазами Артемиса, Элфи, Ники и ее брата, только что вышедшими из магазина «Эрмес».
На самом деле, в подвальных торговых залах данного магазина, а именно в отделе всякой бытовой всячины, вроде свечей и рамочек, располагался один из выходов в город.
- Ну, и что дальше? – спросил Николас.
- Куда нам вообще нужно? – поддержала его Ника.
Они походили друг на друга настолько, что могли бы сойти за близнецов. Оба были высокими, разумеется, по меркам волшебного народца, худыми. У обоих была бледная кожа, зеленые глаза, тонкие губы. Сходство подчеркивали две пары темно-синих джинсов, белые футболки и смешные панамы, скрывающие уши.
- Пока нет точного адреса, - отозвалась Элфи. – Нам нужен район Агланжа, если точнее, то его часть, называемая Плати.
- И что мы будем делать дальше? – не понял младший Медичи. – Обыщем весь район?
- Установим координаты на месте, - ответила Элфи Малой.
- Надо ловить такси, - сказал Артемис. – Сами мы туда не доберемся.
- Браво, Фаул, - Ника картинно захлопала в ладоши. – А я-то считала, что только мне в голову приходят оригинальные идеи.
- Не плюйся ядом - расплавишь асфальт, - съязвил ее брат.
- Хамишь так, будто у тебя запасная челюсть в кармане, - не осталась в долгу любящая сестричка.
Было очевидно, что они ссорились любя. Однако, Фаул все же мысленно поблагодарил небеса за то, что он единственный ребенок в семье.
- Заткнитесь оба, - велела Элфи. – У меня от вашей болтовни голова идет кругом.
Медичи дружно показали пантомиму: сделали вид, что запирают рот на замок, а потом изобразили, что берут воображаемый ключ и выбрасывают его куда подальше.
- Кто-то хоть немного говорит по-гречески? – осведомилась капитан Малой.
Ника подняла руку.
- Ты? – удивился Николас.
- А что такого? – не поняла Медичи. – Меня же назвали в честь греческой богини победы. В детстве я прочитала два греческих разговорника.
- Тогда иди и поймай такси, - процедил Артемис.
- Уже иду.
Ника приблизилась к краю тротуара и подняла руку, как делают те, кто хотят поймать машину. Первое такси проехало мимо, так как в нем уже был пассажир, однако ждать пришлось недолго. Уже через пару минут возле Ники притормозил черный «Мерседес».
- Кали мэра, - сказала эльфийка, открыв дверцу.
- Ясас, - ответил водитель и сделал приглашающий жест.
Когда все устроились на холодных кожаных сидениях, водитель, грузный лысеющий киприот лет сорока, спросил:
- Исастэ Туристэс? Паме сто ксенозохио?
- Охи, - ответила Медичи и, собравшись с мыслями, выдала, - сто Агланжа, Плати паракало.
Водитель энергично кивнул и тронул машину с места.
- Он понял твой греческий? – обеспокоено поинтересовалась Элфи.

Добавлено (25.03.2011, 17:56)
---------------------------------------------
- Кажется, да.
- Между прочим, на Кипре почти каждый говорит по-английски, - заметил Артемис. – До тысяча девятьсот шестидесятого года остров был английской колонией. Здесь и по сей день существуют две военные базы, принадлежащие Англии.
- Ну и ловил бы такси сам! – огрызнулась Медичи.
- Тихо, дети, не ссорьтесь, - попросил Ник.
- Хорошо, дедушка, не будем.
- Я сойду с вами с ума, - призналась Элфи Малой.
Фаул с тоской посмотрел в окно. Справа можно было хорошо разглядеть здание отеля «Hilton» и большую парковку перед ним.
Ника, признаться, его немного раздражала. Артемис находил ее излишне энергичной. Ему нравились более спокойные и менее ехидные люди, хотя он не отрицал, что общение с Медичи не лишено некоторой прелести. Все-таки, кое-какие ее шутки были весьма удачными. Да и трудно всерьез недолюбливать того, кто посодействовал спасению твоей жизни.
Однако Элфи привлекала Артемиса куда больше. Дело было не в том, что он ее любил. Просто она была роднее, привычнее, добрее. Она, казалось, была рождена для того, чтобы делать жизнь проще. Ника же была ее полной противоположностью и обладала свойством все запутывать.
«Прямо как у Шекспира. Сон в летнюю ночь», - думал Артемис, размышляя о различиях между Элфи и ее коллегой. Действительно, человек, знакомый с пьесой английского драматурга, легко провел бы параллели. Высокая, светлокожая Ника с трудным характером… Маленькая, смуглая Элфи, чье очарование видно невооруженным глазом…
- Таксист спрашивает конкретный адрес, - напомнила Медичи.
- Где-то здесь должен быть парк, - отозвалась Элфи. – Скажи ему, чтобы высадил нас там.
Пока Ника переводила таксисту слова коллеги, Артемис зашептал Элфи на ухо:
- Как ты планируешь определить это место?
- С помощью шлема, - так же тихо ответила эльфийка. – В базу данных внесены карты различного масштаба. Я найду самую подробную карту Никосии и наложу координаты.
- А потом мы увидим точное месторасположение на карте, - понял Фаул. – Допустим, какой-то конкретный дом.
- Надеюсь, там никого не будет. Ты ведь не можешь перевернуть все вверх дном в присутствии хозяев.
- Я? – не понял Артемис. – А, верно! Вам же нельзя входить в жилище человека без разрешения.
- Существуют сильные пилюли от тошноты. Экспериментальный образец. Лиззи испытывала этот препарат на своем отряде.
- То есть, препарат просто подавляет ваш естественный рефлекс?
Элфи кивнула.
- Ну да. При этом, мы продолжаем терять магию.
- Ты со мной не пойдешь, - решительно заявил Артемис.
- Не больно-то и хотелось. Ты просто вынесешь все подозрительные книги, которые тебе удастся найти, из дома, и я проверю их на магический потенциал.
- На что я должен обращать внимание в первую очередь?
- Старинные фолианты. Книги по мифологии. Что-то, что вершки вряд ли будут читать.
Машина затормозила .
- Дио пенте, - сказал таксист Нике.
Она порылась в рюкзаке и протянула ему деньги.
- Эвхаристо поли, - сказал ей киприот, отсчитывая сдачу.
- Малисте, - ответила эльфийка.
Четверо путешественников выбрались из машины, и «Мерседес», мигнув на прощание фарами, укатил.
Часть района, называемая Плати, находилась вдалеке от основных транспортных потоков. Машины здесь проезжали довольно часто, но нерегулярно. Агланжа считалась одним из самых лучших районов города, о чем свидетельствовала цена на участки земли а так же наличие тротуаров и парков.
Трое эльфов, притаившись в кустах, колдовали над шлемом, извлеченным из сумки Элфи, а Фаул стоял на тротуаре и обозревал окрестности.
Он как раз наблюдал за обитателями одного из домов: двумя девочками, расхаживающими вокруг серебристой «тойоты».
- Терпеть не могу русскую школу, - заявила одна.
Артемис понял, что она сказала. Не зря же он учил замысловатый русский язык в течение двух лет.
- Будто бы мне она нравится, - недовольно поддержала вторая. – Пустая трата времени.
Парадная дверь распахнулась, и из недр дома появился солидный мужчина.
- В машину, - велел он, - а то снова опоздаете.
- А потом в Лимасол? – спросила та девчонка, что выглядела помладше.
- Да. Все уже уехали, только мы задерживаемся.
Артемис чуть повернулся и негромко сказал:
- Как продвигается поиск?
- Почти закончили, - донесся сквозь ветки голос Ника Медичи. – Элфи говорит, что нужна пара минут, не больше.
За пару минут серебристая «тойота» успела скрыться из поля зрения.
Артемис услышал потрескивание веток и шелест листьев за своей спиной, почувствовал, что кто-то положил руку ему на плечо.
- Этот дом прямо перед нами.
Артемис указал на то жилище, откуда вышел представительный отец семейства.
- Этот?
- Да.
- Ну, я пошел.
- Ты что, с ума сошел? – зашипела Элфи, хватая его за рукав. – Надо сначала узнать, кто внутри, как-то выманить их оттуда.
Фаул улыбнулся, как улыбается человек, уверенный в своем превосходстве.
- Там никого нет. Голову даю на отсечение. Хозяева уехали на моих глазах.
- Это когда же? – не поверила Ника.
- Пока вы возились со шлемом.
- Ты не можешь лезть в дом днем, - рассудительно заметил Николас. – Тебя кто-нибудь увидит и вызовет полицию.
- Надо дождаться вечера, - поддержала Ника.
- Который час?
- Половина второго, - ответила Элфи, посмотрев на свой луномер.
- Долго, - недовольно протянул Медичи. – Чем займемся?
- Можем поизображать бродяг в парке.
- Помолчи, сестренка. Здесь тебе не клуб художественной самодеятельности.
- Давайте просто побродим по улицам, - предложила Элфи.

И они пошли. Недолго бродили по парку, наблюдали за детьми, играющими в футбол, сидели на детских качелях. Артемису все это казалось странным. Даже будучи ребенком, он ни разу не посетил ни одной детской площадки, а теперь восседал на деревянном сидении качели и держал на коленях Элфи. Ника Медичи, сидевшая на коленях брата, шаловливо болтала ногами, изредка задевая Николаса. Иногда они начинали раскачиваться, потом им надоедало, они прекращали, колебания постепенно затухали. И вот брат с сестрой снова сидели практически неподвижно, чему-то смеялись.
«Все-таки, они еще совершенные дети! - думал Артемис. – Хоть Ника и работает, и немало умного предлагает, а все детское ей очень даже свойственно. Если б я не знал, что она эльфийка, непременно сейчас подумал бы, что ей лет десять, хотя выглядит она гораздо старше. И брат ее такой же».
Фаул даже подумал, что, может, неплохо было бы иметь сестру. Не такую, конечно, безалаберную, как Ника Медичи. Кого-нибудь, поспокойнее, порассудительнее.
«Впрочем, что это я себе вообразил! – мысленно изумился он. – Если бы у меня была сестра, то она бы походила на меня самого или, хотя бы, была воспитана в Фауловских традициях. Мы бы с ней не общались».
Минутная стрелка луномера ползла неумолимо медленно. Парк надоел, и компания пошла изучать окрестности. В итоге, они оказались на довольно оживленной улице, заглянули в несколько магазинов, ничего не купили, потому что модные аксессуары им были не нужны, и осели в маленьком кафе, после того как хозяйка, широко улыбаясь, пригласила зайти внутрь.
- Вкусно, - задумчиво заключила Элфи, допивая остатки молочного коктейля. – У нас такого нет.
В кафе, кроме них, никого не было, поэтому хозяйка, радушная полная женщина, плохо говорящая по-английски, обхаживала их, как могла. Неизвестно, за кого она принимала Элфи, Артемиса и Нику с Николасом. Вероятно, за студентов, приехавших ответить Рождество на Кипре. По крайней мере, она что-то спрашивала про учебу.
Ника улыбалась, шутила. Казалось, она генерировала флюиды счастья и посылала их на далекое расстояние. Ее образ был настолько противопоставлен образу Элфи Малой, которая вела себя тихо и временами нет-нет, да поглядывала в сторону каким-то потерянным взглядом, что Артемис почти физически ощущал боль, возникающую из-за этого контраста. Не считая нужным объяснится, он встал и вышел на улицу.
Николас, не успевший досказать шутки, удивленно заморгал.
- Я поговорю с ним, - моментально предложила Медичи.
Элфи тут же засомневалась.
- Может лучше я сама?
- Не надо, - твердо сказала эльфийка, и какая-то одержимость мелькнула в ее глазах.
Она поднялась со стула, взяла в руки бокал, допила фраппе в два глотка и, небрежно уронив:
- Закажите мне еще, - последовала за Фаулом.
Он стоял, прислонившись к стене, и глаза его были полузакрыты. Ника, стараясь производить как можно больше шума, чтобы заранее предупредить о своем присутствии, подошла к нему.
- Мне ничего не нужно, - поспешил сказать он, не открывая глаз.
- Тебя что-то беспокоит? – мягко спросила она.
Фаул не мог не узнать ее звенящий голос со странными, невольно возникающими время от времени хрипловатыми переливами.
- Да, Ника.
Брюнетка удивленно подняла бровь. Он назвал ее по имени?
- Элфи, - добавил Артемис.
Было видно, что признание далось ему нелегко. Он нервно теребил пуговицу, чего, вероятно, с ним никогда раньше не случалось. Глубокая степень его волнения проявлялась лишь в этой весьма незначительной на первый взгляд детали. Посторонний человек даже не заподозрил бы о переживаниях Фаула. Но Медичи, хоть и была знакома с ним всего несколько дней, никак не могла называться посторонней. В конце концов, ей удалось установить зачатки контакта с Артемисом.
- Надо сказать, что для тебя все кончилось удачно, - очень тихо заметила Ника. – Ты живой, Элфи лишилась части магии. Она непременно уйдет с тобой, когда вся эта история кончится, потому что в Гавани ей будет нечего делать. Лови удачу за хвост.
- О какой удаче ты говоришь? – яростно зашептал Артемис, открыв глаза и укоризненно впившись в нее взглядом. – Как я могу быть счастлив, если женщина, которую я люблю, ощущает себя неполноценной?
Медичи не ответила. Да и что она могла сказать?
- Знаешь, о чем я думал? – продолжал тем временем Фаул, придвинувшись к эльфийке почти вплотную. – Если бы для того, чтобы к Элфи вернулась ее магия и долголетие, мне нужно было бы уйти, я бы ушел. Я сделал бы это без колебаний, только для того, чтобы она была счастлива. И пусть я бы страдал, пусть я бы любил ее, но я знал бы, что поступил пра<

Сколько Ника Медичи себя помнила, а помнила она себя лет с пяти, ей всегда чего-то не хватало. То нового платья, то любимого лакомства, то магических способностей.
Ее родители сначала обрадовались, что их вторая дочь не устраивает магический бедлам. Все им завидовали, восторгались спокойным нравом новорожденной малышки. Потом родители все-таки забеспокоились: возможно ли, чтобы эльфийский младенец совсем не колдовал?
Когда выяснилось, что маленькая Ника не способна практически ни на какое колдовство (даже гипнотические чары требовали от нее неимоверных усилий), родители едва не впали в депрессию.
С Никой тоже творилось что-то неладное. Она, конечно, не понимала диагноза, но чувствовала, что с ней что-то не так, что ей чего-то не хватает, что она «с дефектом», как сказал кто-то. И немудрено. Ее маленькие подруги развлекались: исцеляли порезы (им было в диковинку, что под воздействием искорок свертывается кровь и почти мгновенно регенерирует и срастается кожа), гипнотизировали друг-друга и заставляли рассказывать нехитрые секреты. А Ника ничего этого не могла. В ее отношениях с девочками, использовавшими магию по любому поводу, возникала непреодолимая пропасть. Со временем у нее развился существенный комплекс.
Первым настоящим другом Медичи стал ее собственный брат, рожденный на восемь лет позже нее. Он, не смотря на свой незначительный возраст, сразу понял, что гнетет его сестру, и, чтобы она не чувствовала себя еще более неполноценной, старался перед ней не колдовать. Она оценила, правда, не сразу, со временем, но через год у Ника не было защитника лучше и надежнее, чем сестра.
Через него она завязала дружбу с мальчишками, и именно такая компания пришлась ей по душе. Эльфы практически не колдовали, они больше гоняли на реактивных скейтах, играли в хвостьбол, дрались. А для таких нехитрых занятий магия и вовсе не требуется.
Умом Медичи понимала, что эльфийки тоже придают магическим способностям не самое большое значение, но не могла присоединиться к ним. Для этого пришлось бы перешагнуть через глубоко укоренившееся в ней чувство собственной неполноценности, а сил и решимости для такого шага у нее еще не было.
Младшего брата Ника любила беззаветно, зато старшую сестру ненавидела и успешно это скрывала. Во-первых, Николь была старше нее почти на шестьдесят лет. Какая может быть дружба, если тебе тридцать, а твоей сестре – восемьдесят восемь? Во-вторых, словно в насмешку, природа «отсыпала» Николь огромные способности. Ника всегда считала, хотя никому в этом не признавалась, что сестра получила ее часть магии. Таково было заключение незрелого детского ума. В-третьих, родители всегда восхищались старшим ребенком, ставили эльфийку с французским именем в пример остальным. А Николь, болезненно воспринявшая появление еще одного претендента на родительскую любовь и ласку, пользовалась случаем и третировала сестру.
Потом Ника пошла в элитную школу, где ее никто не знал. Она научилась ловко скрывать отсутствие магии. Если ее о чем-нибудь просили, говорила, что у нее временное расстройство магических способностей на нервной почве (такое бывало у ее матери), или отговаривалась не совершенным вовремя ритуалом. Ей верили, тем более что в остальном на эльфийку можно было положиться.
Единственным, кому Медичи доверила свою тайну, оказался Труба Келп, которого в ту пору еще называли его настоящим именем. Чем он заслужил такое к себе доверие, оставалось их маленькой тайной.
А потом, когда Ника уже была близка к получению школьного аттестата, родители засобирались в Париж. И, разумеется, с ними должна была лететь Николь, которой родители ни в чем не отказывали. Ника тоже просилась, но ее не собирались брать, поскольку ей предстояло сдавать экзамены.
Многим представителям волшебного народца снились вещие сны. Правда, никто никогда не мог с уверенностью решить, сбудется ли увиденное. В ночь перед отъездом родителей и сестры Ника долго не могла заснуть. Она ворочалась, комкала простыни, ей чудилась какая-то зловещая тень на потолке. Тень, разумеется, была создана неуемным воображением, ибо в комнате стояла кромешная тьма. Однако впоследствии Ника утверждала, что тень все же была.
Ближе к утру, она увидела кошмар: шаттл, на котором летели ее родственники, падал в раскаленную магму. Сон был цветным. Все виделось необычайно реальным. Ника поверила в сновидение безоговорочно.
Она хотела отговорить родителей от поездки, хотя задача была не из легких: отец отличался завидным упрямством. Однако она была уверена, что, валяясь у него в ногах, плача и хватая за руки, она сумеет его убедить.
Ника, даже не сменив ночной рубашки на что-нибудь более приличное, вбежала в кухню, где сидели ее мать и Николь.
- Что с тобой? – спросила Мартина Медичи.
- Мне сон вещий привиделся, мамочка, - взволнованно сказала младшая дочь.
Николь, глядя на себя в маленькое зеркальце, подкрашивала губы. Она была очень довольна жизнью. На ней хотел жениться какой-то богатый спрайт, она ходила на интересные вечеринки, а теперь вот летела во Францию. Девушка, разумеется, не преминула усмехнуться:
- Вещий сон? Милочка, да ты и магии-то лишена! У нее, мама, похоже излишняя мнительность. Она себя прорицательницей вообразила!
Ника стояла как оплеванная. Старшая сестра указала ей на ее место. С чего она решила, что кто-то посылает ей знак? Ей не дано видеть вещих снов. Сейчас еще мама начнет смеяться над страхами младшей дочери. А отец будет хохотать и называть ее выдумщицей. И Николь обязательно скажет что-нибудь язвительное. Она, ведьма, всегда найдет, как побольнее ужалить.
- Так о чем ты говорила? – спросила Мартина.
- Так, ни о чем, - отмахнулась Медичи и ушла к себе в комнату.
В положенный час она, Ник и Николай простились с родителями и Николь. Те уехали, а оставшиеся решили заняться своими делами. Николай был приглашен к другу, Ник собирался посетить распродажу DVD-дисков, а Ника репетировала со школьной труппой (у нее была небольшая, но характерная роль в пьеске).
На репетиции до нее и дозвонились представители шаттлопорта.

Плакать и рвать на себе волосы было некогда. У нее было двое братьев, один из которых был маленьким ребенком, да и второй зрелостью не отличался. Все заботы сразу легли на ее плечи. Откуда-то появилась целая ватага родственников, желающих оспорить завещание. Раньше Ника этих эльфов не видела. Сочувствовать ей они явно не собирались.
Хоронить было нечего. Медичи, тем не менее, заказала памятники. Справили поминки. Народу было много, в основном, друзья и коллеги, о погибших искренне скорбели.
Много проблем было с Николаем, младшим Никиным братом. Он ночами рыдал, звал отца и мать, отказывался поверить, что они никогда больше не придут. Ника ночами сидела у его постели, держала его за руку и при свете лампы листала учебники. Государственные экзамены никто не отменял.
Но когда Николай постепенно привык к новому положению вещей, экзамены были сданы, пьеса сыграна, и остальные вопросы решились отчасти сами собой, отчасти Никиными стараниями, ей стало нечем себя отвлекать от суровой действительности.
Вот тогда она залилась слезами, принялась корить себя и вспоминать о своем сне.
Как-то к ней явилась незнакомая пикси и принялась расспрашивать о родителях. Ника, совершенно измученная, просто посмотрела ей в глаза и велела, чтобы та оставила ее в покое. И пикси неожиданно послушалась.
Медичи решила, что это просто совпадение, но потом, просто чтобы окончательно убедить себя в этом, ибо она все же сомневалась, попробовала колдовать. И у нее неожиданно получилось.
Если бы у нее был бог, она возблагодарила бы его за неожиданный дар. Она молилась бы денно и нощно, и – как знать? – что бы из нее тогда вышло? Но религия была ей чужда, и она просто радовалась, как маленький ребенок, часами простаивала перед зеркалом и любовалась на обновленную себя. Целительная магия, правда, так и не проявилась в ней, но это было таким пустяком. Главное, неожиданно обретенные способности открывали ей дорогу в Легион, о котором до этого она не могла даже мечтать.
Она связала появление способностей со смертью родителей. Видимо, пережитые потрясения так сказались на ней, что она сумела обнаружить в себя скрытые до поры ресурсы.
Но радость по этому поводу давно пошла.
А злость и даже какое-то отвращение к себе остались.

Артемис был поражен ее историей. Он поверил ей сразу, да и как можно было не поверить, когда история перемежалась всхлипами и слезами? Ника Медичи предстала перед ним в новом свете. Теперь он вряд ли смог бы увидеть в ней ребенка. Все заслонила та Медичи, которая поднимала двоих братьев и жила с грузом полумифической вины. «Дети на такое не способны», - думал Артемис.
- Спасибо, что выслушал, - сказала она, немного успокоившись. – Мне некому было рассказать.
Действительно, не могла же она признаться братьям, что, не поддайся она влиянию Николь и честно расскажи обо всем, они, быть может, не остались бы сиротами. Братья, вполне вероятно, возненавидели бы ее за молчание. А она не хотела после всего пережитого остаться одна.
От ее веселости не осталось и следа. Артемис очень удивился бы, если бы она сейчас позволила себе какую-нибудь шутку.
Фаул порылся в кармане и, найдя носовой платок, протянул ей. Ника взяла его и принялась вытирать слезы.
- Не плачь, Ника, - сказал Артемис чуть более тепло, чем обычно. – Время стирает все.
- Я тоже об этом слышала, - горько усмехнулась она.
И решительным движением утерла последнюю слезу.

Глава 5.

Она ждет любви с востока и с запада,
Она ждет любви с юга и с севера.
Любовь – это газ из цвета и запаха.
И дни, как листва, опадают с дерева.
Она зажигает спичку от спички,
Она не знает, как это опасно.
Она раздувает огонь по привычке,
Хотя всем ясно: пламя погасло.
Nautilus Pompilius. «Она ждет любви».

Кипр, Никосия.

Дом, в который Артемису предстояло пробраться, напоминал мечту чертежника. Строение можно было сравнить с огромным параллелепипедом, в толще которого, забавы ради, вырезали разные геометрические фигуры. Комплексный чертеж дома, несомненно, показался бы некоторым людям интересным, даже замысловатым, но вот в трехмерном воплощении здание производило странное впечатление.
В двухэтажном доме было много нелепого. Кое-где окна лепились друг к другу, зато в другом месте их не было вовсе. Над парадным входом нависала балка, которая, казалось, только и ждет подходящего случая, чтоб обрушиться неудачливому гостю на голову. Французские окна соседствовали со ставнями, характерными для стран Средиземноморья.
При доме был разбит маленький садик, также поражавший своей нелогичностью. Вдоль террасы росли кусты роз, причем, судя по их размерам, дому было лет пятнадцать. Однако за кустами было пусто, хотя до невысокого забора, ограждающего прилегающую к дому территорию, оставалось еще добрых два метра. Это пространство было занято сорной травой и мелкими, невыразительными цветами.
В соседних домах горел свет. Сквозь стекла виднелись экраны телевизоров, силуэты людей, часть интерьера. Изредка до двух наблюдателей, спрятавшихся в кустах, доносились возгласы, шум работающего мотора, бряцанье столовых приборов и даже пение. Киприоты расслаблялись после трудного рабочего дня, готовился ужин, к кому-то приходили гости.
У дверей черного хода тоже кипела деятельность. Элфи Малой, не без помощи «универсального помощника» - прибора, способного справится с большинством обычных замков, - открывала дверь. Чуть поодаль Артемис, встав на одно колено, рылся в рюкзаке эльфийки, пытаясь найти лист маскировочной фольги.
- Готово, - сказала Элфи, услышав щелчок. – Честно сказать, такой замок можно открыть при помощи обыкновенной ш

Добавлено (25.03.2011, 18:01)
---------------------------------------------
- Готово, - сказала Элфи, услышав щелчок. – Честно сказать, такой замок можно открыть при помощи обыкновенной ш ямилась и посмотрела на Фаула.
- Сколько можно возиться?
- Не могу найти эту фольгу, - пожаловался Артемис.
Элфи моментально очутилась рядом и, наблюдая из-за плеча Артемиса, принялась командовать.
- Открой другое отделение. Вот так, хорошо. Теперь ищи. Она должна быть на самом дне.
- Не легче ли вывалить все на землю? – предложил юноша.
- Ты что! – испугалась Элфи. – Там же приборы!
- Хорошо-хорошо, - примирительно забормотал Фаул. – Я ведь только предложил. Может, ты возьмешь в руки фонарик и посветишь мне? Я ничего не вижу.
Эльфийка фыркнула.
- Артемис, так ли нужно оповещать всех о нашем присутствии? Может, нам лучше сразу пойти к кому-нибудь из соседей и заявить, что мы хотим влезть в этот дом. Уверена, полиция явится незамедлительно.
- По-моему, я нашел.
- Дай-ка сюда, - велела Элфи. – Да, это она.
Фаул поднялся на ноги и отряхнул с правого колена мусор.
- Итак, скажи мне, что ты будешь делать, - потребовала Элфи, вознамерившаяся выяснить, хорошо ли Артемис ее слушал.
Юноша тяжело вздохнул.
- Элфи, ты считаешь меня идиотом, неспособным понять с первого раза?
- Нет, - тихо ответила она.
- Тогда к чему этот глупый вопрос?
- Иди уже, - сказала капитан Малой. – Чем быстрее ты обыщешь дом, тем скорее мы доберемся до какого-нибудь отеля. Я, признаться, так устала.
- Пока меня не будет, узнай, сможем ли мы завтра добраться до Парижа. Не хочу задерживаться здесь дольше, чем нужно.
- Я узнаю, - закивала эльфийка. – Ну, что ты стоишь?
Это было как-то неправильно. Артемис ожидал, что она буде хоть сколько-нибудь за него беспокоиться. Скажет, чтобы он был осторожен. Может, обнимет его на прощание. А она вела себя так, будто выпроваживала незваного гостя.
На обдумывание этой странности он потратил несколько секунд, а когда обернулся, чтобы сказать что-нибудь героическое и тем самым побудить Элфи к ответным действиям, то не обнаружил ее. За несколько секунд капитан Малой ретировалась!
- Ладно, - пробормотал Артемис, нахмурившись. – Я найду эту дурацкую Рукопись, и тогда посмотрим, как ты запляшешь.
Он широко открыл дверь и шагнул в темноту. Справа, прямо рядом со входом, белел выключатель, но Фаул не стал зажигать свет. Все-таки, соседи могли знать, что владельцы дома уехали, и шанс, что, увидев освещенные окна, они вызовут полицию, был весьма велик. Артемису предстояло освещать себе путь карманным фонариком. На тот случай, если свет фонаря все же увидят и решат, что в дом забрался грабитель, юноша тащил с собой сложенный в несколько раз лист маскировочной фольги. Это, конечно, не панацея, но от глаз представителей закона укроет.
Артемис сделал несколько осторожных шагов вперед, на ощупь нашел фонарик и включил его. Луч света, насколько хватало его скромных возможностей, осветил коридор, ведущий вглубь здания. Но, прежде чем пройти по коридору, Артемис частично осмотрелся и убедился, что в данный момент он находится на кухне. Справедливо рассудив, что здесь люди книг не держат, Фаул сделал глубокий вдох и пошел вперед.
Артемис никогда не был трусом, но в недрах этого дома ему было не по себе. Он старался не смотреть на неясные тени в углах, а когда половица под его ногой неожиданно «запела», он чуть не выронил фонарь из рук.
Коридор вывел его в гостиную, заставленную причудливой мебелью и различной техникой. Оттуда Артемис попал в кабинет, где, наконец, обнаружил несколько стеллажей, доверху заполненных различными книгами.
Артемис решил начать с нижних полок. Он уселся прямо на пол и, подсвечивая себе фонариком, рассматривал обложки. Этого было вполне достаточно, чтобы определить, является ли книга старинной. В основном ему попадались издания на русском языке. Впрочем, он также нашел несколько учебников, написанных на английском и французском.
Время шло. Артемис перешел от нижних полок к тем, что находились на уровне пояса и выше. Тут книги почему-то стояли в два ряда. Покончив с первым, Фаул складывал их на пол, одну на другую. Потом, после осмотра второго ряда, стопка благополучно возвращалась на место.
Чтобы дотянуться до верхних полок, юноше пришлось использовать офисное кресло. Кожаный монстр все время делал поползновения покрутиться вокруг своей оси, так что Артемис несколько раз чуть не упал, балансируя на этой довольно-таки неустойчивой конструкции. Но, когда он осветил корешок последней книги, выяснилось, что его старания пропали даром. Во всем разномастном множестве книг не нашлось ни одной старинной.
Артемис хотел, было, идти, но внезапно подумал, что хозяева дома определенно держат какое-то количество книг в спальнях, ведь они наверняка читают на ночь, а дети, помимо всего прочего, должны, пожалуй, делать уроки. Конечно, вероятность того, что наверху все же найдется хоть одна старинная книга, была крайне маленькой, но Артемис рассудил, что его предположение все же заслуживает проверки.
Юноша придвинул офисное кресло к столу, где оно стояло первоначально, одел и зашнуровал ботинки и пошел по направлению к кухне. Помнится, когда он искал библиотеку, то где-то там видел ступеньки.
Поднявшись на второй этаж, Артемис принялся обыскивать детские комнаты, однако не нашел там ничего, кроме учебников. Он порылся в тумбочках, на всякий случай даже заглянул под кровать. Результат не изменился.
Осталась только спальня родителей. Очутившись там, Артемис принялся методично осматривать помещение. Его поразило количество книг, наваленных на комод. Он принялся аккуратно разбирать кучу и был очень поражен, когда нашел то, что искал.
Обложка книги была украшена россыпью полудрагоценных камней. Артемис не сомневался, что под богатым переплетом таятся листы пергамента. Он открыл книгу и фонарем посветил на страницы.
Его ждало горькое разочарование. Книга была ничем иным как умелой стилизацией. Средневековая обложка (возможно, впрочем, что она тоже была сделана недавно) содержала листы белой мелованной бумаги с напечатанным на ней текстом.
Артемис положил гибрид времен на место и тщательно осмотрел те углы, которые еще не удостоил своим вниманием. И ничего, разумеется, не нашел.
Похоже, Кипр можно было вычеркнуть из списка возможных местонахождений эльфийского Артефакта.

Когда Артемис вернулся в парк, его взору предстала довольно странная картина: Ника и Николас лежали на траве, закинув руки за головы, и смотрели в небо. На их лицах гостило выражение неземного блаженства, как у детей, которым только что пообещали вагон мороженого. Заметив Артемиса, Ника подняла руку, помахала ему и затянула какой-то эльфийский напев. Впрочем, напевала она недолго и скоро перешла на невнятный шепот, а потом и вовсе замолкла.
- Что это с ними? – спросил Артемис у Элфи, которая производила впечатление вполне нормального эльфа.
- Опьянели от воздуха на поверхности, - ответила она. – Такое иногда бывает с нами.
- Поверхность, - блаженно произнес Ник. – Это лучше, чем любой кислородный бар.
Артемис взял Элфи за локоток и отвел в сторону.
- Что нам делать с этими пьяницами?
- Это должно пройти.
- Как скоро?
Капитан Малой пожала плечами.
- Откуда я знаю?
- Надо ехать в отель. Скажи, тут можно поймать такси?
- Здесь? Вряд ли, - отозвалась Элфи. - Но метров через триста начинается большая дорога. Думаю, стоит пойти туда.
- Хорошо.
Артемис подошел к блаженствующим родственникам и присел возле Ники.
- Вставай, - попросил он.
Ника ответила ему невразумительным мычанием.
- Ну же, - попросил Фаул.
На этот раз его даже не удостоили ответом.
- Ты неправильно делаешь, - заявила возникшая у него за спиной Элфи. – Чрезвычайное положение! Всем офицерам ЛеППРКОН собраться в зале номер три! – крикнула она на родном языке.
Медичи зашевелилась, приоткрыла глаза и сделала попытку сесть. Артемис, мысленно выругавшись, взял ее на руки и поднялся уже вместе с эльфийкой.
- Вот и стой теперь так, - сказала Элфи, ухмыляясь. – Сейчас я помогу встать ее братцу. Предупреждаю, что Николас тоже достанется тебе.
- Ты предлагаешь мне вальсировать с двумя пьяными эльфами? – изумился Артемис.
- Хорошо, Нику я возьму на себя. Спокойно, юноша, тебе надо будет пройти всего триста метров.
Элфи обхватила младшего Медичи за пояс и потянула. Николас, к ее удивлению, вдруг встал сам. Правда, осмысленности в его действиях ни на йоту не прибавилось.
- А этот стоит на ногах, - довольно констатировала Элфи. – Поздравляю, Артемис, тебе все-таки достается Ника. Обращайся с ней бережно, она нам еще пригодится.
- Она не очень-то легкая, - пожаловался Фаул.
Элфи склонила голову набок.
- Ну да. Она, все-таки, высокая девушка.
- Ага, - поддакнул более трезвый Ник, опираясь на плечо капитана Малой.
- Пойдем, - взмолился Артемис. – Я не привык таскать кого-нибудь на руках.
- Слабак! – пискнула Медичи.
Артемис нахмурился, хотя опротестовать подобное заявление не смог бы.
- Молись, чтобы я решил, что ты не соображаешь, какую ерунду говоришь, - предупредил он сердито.
- А то что? – выдохнула Ника.
- А то я тебя уроню!
Даже пребывая временно в состоянии опьянения, лейтенант Медичи знала, когда следует замолчать, чтобы не услышать о себе много неприятного.
- Крепись, Артемис, мы почти пришли, - Элфи сделала попытку подбодрить несчастного вершка.
- Ты тоже считаешь меня размазней? – поинтересовался Фаул.
Капитан Малой замялась.
- Ну, не то чтобы. В смысле, это не самое главное. То есть, - она вздохнула и добавила, - ну ты понял. Кстати, я правильно поняла, что ты ничего не нашел?
Артемис искренне обрадовался возможности переменить тему.
- Это верно. Ни одной старинной книги. Может, тебе следовало проверить все лично?
Элфи покачала головой.
- Пока ты обыскивал дом, я связалась с Жеребкинсом. Он сообщил мне дополнительные сведения о силе магических вспышек. Так вот, кипрская была самой слабой. Теперь об этом острове можно забыть.
- Я, признаться, возлагаю большие надежды на Францию, - сказал Фаул. – Расскажу тебе чуть позже. Более того, я нашел способ отличить Рукопись от книг, сделанных на поверхности.
- Ты уже заинтриговал меня. Если твой способ сработает, ты попадешь в историю волшебного народца.
- Я уверен в его действенности. Пойми, Элфи, мои идеи не могут не работать. Я ведь гений.
- Ну, это я заметила, - с легкой иронией отозвалась капитан Малой.
Пока длилась эта беседа, они дошли до обочины. Артемис бережно усадил Медичи на травку и отправился ловить такси. Элфи присела рядом с коллегой. Та моментально положила голову ей на плечо и сонно сказала:
- Элфи Фаул.
- Что? – вздрогнула эльфийка.
Но Ника уже замолчала, так и не удосужившись объяснить, что она, собственно, имела ввиду. Хотя намек был слишком прозрачным, чтобы его не понять, и в пояснениях не нуждался. Элфи почувствовала легкое раздражение. Ну сколько можно лезть в ее жизнь? Почему все вокруг считают, что она испытывает к Артемису что-то особенное? Да, она всячески старалась защитить его, но ведь это совсем не значило, что она была в него влюблена! Существует такое понятие как дружба, в конце-то концов!
Хотя, может, Ника была не так уж и виновата. Возможно, она просто звала обоих, и Элфи, и Артемиса. Она ведь всегда называла вершка по фамилии.
- Она бредит, - пробормотал Николас, опирающийся на фонарный столб.
- Это точно, - подтвердила Элфи. – Ну я ей задам, когда она снова станет адекватной!
- Такого не бывает, - заметил добрый Никин брат.
В этом Элфи была с ним почти солидарна.
В это время Артемису посчастливилось поймать машину. Вдвоем с Элфи они усадили в машину Медичи, которая внезапно провалилась в сон, затем внутри очутился ее брат. Артемис захлопнул дверцу за Элфи и уселся на переднее сидение.
- В отель «Hilton», - сказал он водителю.
- «Hilton Cyprus» или «Hilton Park»? – уточнил тот.
Артемис замялся. Он не знал, что в Никосии имеется два отеля одной и той же сети.
- «Hilton Cyprus», - подсказала Элфи.
Таксист ничего не ответил, только надавил на газ. Замелькали огни машин, проносящихся по встречной полосе, в открытые окна задул ветер.
- Холодно, - пожаловалась Медичи, которая начала выныривать из своей дремоты.
- Потерпи, - ласково сказала Элфи, поглаживая ее по волосам, - буквально через пару-тройку минут мы приедем.
Отель действительно находился очень близко от парка. Машина свернула на Макариос-авеню – главную улицу города – проехала по ней около четырехсот метров и, свернув налево, подъехала ко входу в отель.
Артемис расплатился с водителем, подождал, пока Элфи и Ник выйдут из машины, и вытащил на свет божий Нику Медичи. Таксист, мигнув на прощание фарами, уехал.
Элфи попыталась растолкать коллегу, хотя и подозревала, что эта попытка будет заранее обречена на неудачу. Ника, разумеется, продолжала спать счастливым пьяным сном. Пришлось Артемису войти в отель с ней на руках.
Усадив родственников в холле, Артемис оставил их на попечении Элфи, а сам, прихватив поддельные документы, подошел к стойке администратора.
- Добрый вечер, вчера на мое имя были заказаны два номера.
Портье – молодой человек приятной наружности – вежливо приветствовал Артемиса и попросил паспорт. Артемис протянул ему загранпаспорт на имя Томаса Хоули.

Добавлено (25.03.2011, 18:02)
---------------------------------------------
Портье пристально посмотрел на цветную фотографию, вклеенную в паспорт, потом на Артемиса и остался доволен. Впрочем, Фаул не сомневался, что все пройдет без сучка без задоринки. Все-таки, документ был изготовлен Жеребкинсом, самым гениальным представителем волшебного народца. Возможно, на поверхности и можно было найти эксперта, который распознал бы подделку, но Артемис сомневался в этом.
- Желаете номера рядом, мистер Хоули? – осведомился сотрудник отеля.
Юноша кивнул.
- Пожалуйста, - сказал ему портье по истечению минуты, протягивая пластиковые карточки, вложенные в картонные обложки с номерами комнат. – Приятного отдыха. Лифты в той стороне.
Артемис поблагодарил его и вернулся к своим спутникам. Ника Медичи опять оказалась у него на руках, ее брат, к счастью, был вполне способен идти самостоятельно. Они прошли мимо различны маленьких магазинчиков, преимущественно очень дорогих, и очутились в другом вестибюле.
- Потрясающе, - тихо сказала Элфи, посмотрев на два лифта с прозрачными кабинами и огромные искусственные пальмы, почти достигающие уровня пятого этажа.
Артемис взглядом указал ей на кнопку вызова лифта. Эльфийка послушно надавила на металлический квадратик.
- Знаешь что, давай предоставим этим ненормальным один номер, - предложила она в лифте. – Мне хочется обсудить с тобой кое-какие детали, а вот возиться с Никой я сейчас совершенно не расположена.
-Совершенно согласен, - кивнул Фаул. – Я, представь себе, тоже не расположен жить в одном номере с пьяным эльфом.
Николас никак не отреагировал на оскорбление.
Двери лифта раздвинулись, открывая взору типичный гостиничный коридор. Артемис и два эльфа вышли из лифта и двинулись на поиски своих номеров.
- Открывай быстрее, - попросил Артемис, когда они замерли перед одной дверью.
Элфи вытащила из кармана пластиковую карточку и вставила ее в щель распознающего устройства. Красный огонек сменился на зеленый, Элфи повернула ручку и широко открыла дверь, пропуская Фаула вперед. Тот быстро вошел и положил Медичи на кровать. Следом появился Николас и, окинув обстановку бессмысленным взглядом, упал в кресло.
- Спокойной ночи, - сказал Артемис и, переместившись от кровати к столу, взял ручку, блокнот для записей и крупно написал номер второй комнаты.
- Это на тот случай, если мы вам понадобимся, - пояснил он Нику, рассеяно наблюдающему за его действиями.
В ответ эльф издал междометие, подозрительно напоминающее «ага».
- Пошли, - сказал Артемис Элфи, выходя из номера и закрывая за собою дверь.
Дверь второго номера располагалась прямо напротив. Артемис первый шагнул в прохладную влажную темноту, подождал, пока войдет Элфи, и закрыл дверь. Теперь они оба не видели ничего, кроме тонкой полоски света, пробивающейся из под двери. Но, тем не менее, Артемис каким-то непостижимым образом знал, где сейчас стоит эльфийка. Знал, и не мог устоять.
- Эй, убери руки, гормональный маньяк! – прошипела рассерженная Элфи, уже успевшая пожалеть о своем предложении.
Ловко вывернувшись из Фауловских объятий, она на ощупь нашла выключатель. Над зеркалом тускло загорелась лампочка.
- Мы здесь по делу, - решительно добавила она, - так что будь любезен, не распускай руки.
Не удостоив ее ответом, Артемис подошел к столу и взял в руки меню.
- Ты голодна?
Кивок.
- Что тебе заказать?
- Реши сам.
- Но я не знаю твоих вкусов.
- Иногда нужно просто угадывать.
Элфи легла на одну из кроватей и уткнулась лицом в подушку, предоставив Артемису самому выбирать между стейком из лосося, овощами и креветками в белом соусе. Она так и пролежала, ничего не говоря и даже не двигаясь, пока не принесли заказ. Артемису показалось, что она даже не дышала, но это, разумеется, было всего лишь иллюзией.
Ели они молча. Артемис сидел за столом и, нанизывая креветки на вилку, читал многочисленные обращения к постояльцам. Элфи же восседала на своей кровати, ее чашка с чаем была поставлена на тумбочку, а тарелку она держала на весу и ела только при помощи вилки. Но Артемис, наблюдавший за ней при помощи зеркала, вынужден был признать, что выглядело это довольно красиво.
Закончив, Элфи встала, поставила тарелку на тумбочку (при этом чашке с недопитым чаем пришлось потесниться) и, не сказав Артемису ни слова, вышла на балкон. При этом она закрыла за собой створку, словно хотела сказать: «не смей меня беспокоить». Намек был прозрачен, как вода в роднике. И, тем не менее, Артемис решил его не заметить.
Требовалось выяснить, отчего Элфи вдруг стала избегать разговоров с ним. Он, конечно, не должен был обнимать ее в коридоре. Но ведь все получилось само собой, он даже не успел обдумать свое внезапно возникшее желание…
Артемис надел куртку и отодвинул створку французского окна в сторону.
Элфи стояла на балконе, облокотившись на перила, и смотрела перед собой. Артемис неслышно подошел, встал рядом и тоже принялся смотреть вдаль. Вода в бассейне, подсвечиваемая прожекторами, огни ресторана, пальмы… Все это было так близко и одновременно так далеко.
Внизу кипела жизнь, ярко освещенная во всех ее проявлениях. Ужинали постояльцы, танцевали пары, играли музыканты, официанты разносили десерты. А здесь, на балконе, было темно и тихо.
От Элфи исходил нерезкий приятный запах, чем-то напоминающий аромат дыни. Артемис откровенно наслаждался и этим запахом, и пьянящим спокойствием декабрьского вечера.
Оба по-прежнему смотрели вперед и не могли видеть друг друга, но зато каждый остро чувствовал присутствие другого. В течение довольно долгого времени между ними не было сказано ни одного слова.
«Мне нравится это безмолвие, - рассуждал тем временем Артемис. – Я, наверное, подсознательно опасаюсь бессмысленных разговоров и людей, которые превратили пустую болтовню в смысл жизни. Любая пауза, допущенная в общении с таким человеком, давит на меня подобно гигантской гранитной плите. Я физически ощущаю возникающее напряжение. А с Элфи все по-другому. Когда мы молчим, между нами не разверстывается пропасть. Наоборот, мы словно начинаем лучше понимать друг друга. Я давно мечтал встретить кого-нибудь, с кем будет комфортно хранить молчание. И вот, кажется, встретил.
В очередной раз не слишком задумываясь над тем, что он, собственно, делает, Артемис приобнял Элфи и положил руку на ее обнаженное плечо. По нервным окончаниям словно пробежал электрический разряд.
Элфи перестала разглядывать окрестности и повернула голову в сторону Артемиса. Похоже, она испытала схожие ощущения, потому как смотрела на Фаула с искренним недоумением и даже испугом.
- Похоже на электрический ток, - пробормотал Артемис, первым нарушая молчание. – Каково это, генерировать электричество?
- Зачем ты задаешь вопрос, на который я не смогу ответить?
Артемис пожал плечами.
- Я могу спросить что-нибудь другое.
Элфи стало любопытно.
- Например?
- Сколько будет шестью шесть?
- В какой системе счисления? – спросила эльфийка, задорно улыбаясь.
- Не ожидал этого от тебя, - признался Фаул.
- Ну, так в какой системе? – не сдавалась Элфи.
- Можешь не отвечать, на самом деле меня это не интересует.
- Тогда спроси о том, что тебе действительно интересно.
- Что ты за эльф? Какая ты? Чем ты живешь?
- Слишком много вопросов. И все они об одном и том же.
- Не хочешь отвечать?
- Отчего же? Давай присядем. Я буду допивать свой кофе, ты – вино. И я буду рассказывать.
Артемис зашел в комнату, взял в руки поднос и вернулся на балкон. Элфи тем временем успела устроиться в кресле. Юноша опустил поднос на стол, замер на секунду, а потом стянул с себя куртку и накинул ее эльфийке на плечи.
- Не стоило, - сказала Элфи, о<

Элфи Малой, в отличие от Ники Медичи, родилась в обычной семье среднего достатка. Она была единственным ребенком, более того, ребенком поздним, так что ливень из любви и внимания, обрушившийся на нее, был поистине колоссальным. В основном, правда, внимание проявлял ее отец, Девид Малой, поскольку мать Элфи – красивая и ухоженная эльфийка - работала на телевидении. Она уходила на работу, когда Элфи еще спала, и возвращалась уже после того, как та ложилась.
Мать свою Элфи почти не помнила. Та умерла от какого-то непонятного заболевания, когда будущему капитану Малой было двадцать три года. В сердце Элфи она осталась такой, какой маленькая эльфийка видела ее на фотографиях и во время просмотров записей прямых эфиров с участием Катрин Малой. Уравновешенной, подтянутой, холеной женщиной с немыслимой прической и наманикюренными ногтями, говорящей своим грудным голосом: «Доброе утро, дорогие телезрители».
Отец был совсем другим. Рано облысевший, невысокий но крепко сбитый, с добрыми лучистыми глазами, он олицетворял собой все хорошее, что было в мире маленькой Элфи. Именно он отвозил ее в детский сад, покупал ей мороженое (которого Катрин, кстати сказать, терпеть не могла), брал ее на матчи по хвостьболу и приучил болеть за «Легионеров».
Его моральные ценности словно перешли Элфи по наследству, как красота, которую она унаследовала от матери. Отец говорил «Защищай слабого», и она понимала, что так и будет поступать. Он советовал всегда быть честной с самой собой и другими, и она была честна.
Смерть отца она пережила гораздо тяжелее, чем потерю матери. Отец был той осью, вокруг которой вращалось все. Теперь же центра не стало, и Элфи пришлось самой занять это место. Она справилась, она была сильной.
Сестра отца, мужеподобная эльфийка, прославившаяся своими феминистскими агитациями, оформила над ней опекунство. У тетушки Камал, как Элфи ее называла, она научилась еще одному важному правилу. «Ты можешь полагаться только на саму себя», - говорила та, наскоро поджаривая девушке яичницу. Своей семьи у Камал Малой не было, и она искренне, хоть и немного грубовато, любила
племянницу.
Чем ближе подходили государственные экзамены, тем больше Элфи задумывалась о выборе дальнейшей профессии. Тетка хотела, чтобы Элфи ей помогала, напирала на то, что половая дискриминация – это тоже своего рода угнетение слабых. Но Элфи мечтала не о защите женщин, многие из которых вполне могли бы потеснить мужчин, если бы не тратили драгоценное время, размахивая транспарантами и выкрикивая лозунги перед зданием совета. Демонстранток под предводительством Камал Малой вряд ли можно было назвать несправедливо обиженными и угнетенными.
Хорошенько поразмыслив, Элфи поступила в полицейскую академию и превратилась в кадета Малой. Тетушка ворчала, сетовала, что Элфи с ее характером на такой работе и полгода не продержаться.
- Там все скучно и обыденно, - говорила Камал Малой, покуривая трубку и выпуская в потолок маленькие колечки, которые тут же втягивались системой вентиляции. – Ты думаешь, это хорошая работа? Я тебя разочарую. Да, все говорят, что быть полицейским престижно. Отчасти это действительно так. Но эта работа – не для тебя. Ты не умеешь подчиняться приказам, а твою импровизацию вряд ли оценят по достоинству. Образумься, пока не поздно, забери документы и ступай в школу телеведущих, если не хочешь связываться с политикой.
Но, видимо, вентиляционная система уносила прочь не только дым, но и ценные мысли. Элфи заупрямилась, документы, разумеется, не забрала и даже убежала из тетушкиного дома. Помимо этого она прочно укрепилась в намерении стать блестящим полицейским и доказать Камал, что она сильно ошибалась на ее счет.
Пожалуй, все-таки доказала. Хотя Камал нет-нет, да вздыхала украдкой.
- Мою племянницу да на демонстрацию… - мечтательно роняла она и принималась курить свою неизменную трубку. – И охота ей работать в полиции? Детей нет, мужа нет, даже друзей мало. И хоть бы раз привела кого в дом, познакомила…
Трубка мерно попыхивала, словно сопереживая эльфийке. Сероватые кольца дыма как и прежде улетали в потолок, словно говоря: «Не печалься, милая, все это временно».

«И вот я знаю двоих, столь похожих в своем счастье и столь различных в своем горе, - думал Артемис, задумчиво разглядывая Элфи из-под полуопущенных ресниц. – Одна терпеливо играет свою трагедию, другой это уже приелось. Одна живет чувством долга перед окружающими, другая – перед собой. Жизнь, оказывается, очень несправедлива. Достойным выпадают самые сложные испытания. А может, эти испытания как раз и нужны, чтобы стать достойным?»
Элфи неторопливо сделала последний глоток.
- По сравнению с тобой, я – самый настоящий мерзавец, - услышала она.
- Не спеши судить. Для меня не имеет значения, кем ты был. Важно лишь то, кем ты, в конце-концов, станешь. В добродетели тех, кто ни разу не оступился, нет ничего выдающегося. Они подобны камням, которые лежат у склона холма, но никогда не узнают, что же на другой стороне. Они как человек, который видел только день, но не ведает, что творится ночью. Такой человек не знает жизни, он по своей природе ущербен. Понимаешь?
Он понимал. Не ошибается только тот, кто ничего не делает. Человеку, не делавшему ошибок, не из чего извлечь жизненный опыт. Более того, он проходит свой путь с ясными, широко распахнутыми глазами, но видит только одну сторону предмета. Бриллиант жизни никогда не засияет для него всеми своими гранями.
- Я о многом жалею, - тихо сказал Артемис и опустил голову. – Я тратил свое время на преступления, а мог бы, выражаясь фигурально, посадить дерево. Более того, я знаю, каким я был, но понятия не имею, каким я стану. Я ощущаю себя где-то посредине, я еще не сделал выбор. Мне нужен кто-то, кто стал бы моей тенью. Кто-то, кто прошел бы этот путь вместе со мной.
Элфи прекрасно понимала, на что он более чем ясно намекает. Но для нее столь же очевидным было то, что, по сравнению с Артемисом, она слишком слаба, и не ей вычерпывать тьму в его душе. Если кто на это и способен, то только сам Артемис. Она может только стоять у него за спиной и безмолвно наблюдать, изредка ободряя скользящей нежностью своих прикосновений и проникновенностью шепота, ведь Артемис, кто бы ни был с ним рядом, никогда не согласится на вторую роль.
Фаулы не подчиняются, они предпочитают командовать. А Элфи редко выполняет приказы.
Артемис, безрезультатно прождав ее ответа, поднялся на ноги и ушел, оставив Элфи одну. Она, было, собралась за ним, но он вернулся, неся еще один бокал.
- Я хочу выпить с тобой на брудершафт, - пояснил он, разливая остатки вина.
- К чему условности? – удивилась эльфийка. – Мы ведь и так давно «на ты».
- Неужели тебе сложно сделать для меня такую малость? Тебе, спасшей меня и моего отца, вылечившей мою мать, остановившей восстание.
Элфи покачала головой.
- Я знаю, что вы не пьете, - продолжал Артемис. – Хотя бы пригуби вино, это будет символично.
Они переплели руки и поднесли бокалы к губам. Артемис выпил до дна, Элфи сделала пару глотков. Затем Артемис поставил свой бокал на стол, решительным движением убрал со лба прядь черных волос и обнял Элфи за талию. В течение нескольких секунд они смотрели друг на друга, причем Элфи испытывала то же ощущение, что и бандерлоги перед удавом Каа. Артемис чуть ли не замораживал ее взглядом своих льдисто-голубых глаз, она физически ощущала, как воздух вокруг нее становится вязким, словно даже природа хотела, чтобы она осталась.
Артемис наклонялся все ниже и ниже, пока их губы не соприкоснулись.
Элфи от неожиданности разжала пальцы, и бокал, который она держала, упал на пол. Несколько секунд ее рука была беспомощно отставлена в сторону, а потом она, видимо, решилась. Одна ее ладонь мягко легла на затылок Фаула-младшего, вторая – ему на плечо.
А на светлой плитке, покрывающей пол, тревожно алело дорогое вино, так напоминающее кровь.

Глава 6.

Да, ты можешь быть скучной, можешь быть злой,
Но, когда твой номер молчит,
Я беседую мысленно только с тобой
И никто нас не разъединит.
Nautilus Pompilius. «Живая вода».

Никосия, Кипр, Отель “Hilton Cyprus”.

Равнодушное зимнее солнце, частично отгородившееся от окружающего мира свинцовыми облаками, освещало обычный гостиничный номер. На кровати, убранной пестрым покрывалом, распростерлась худая брюнетка, чьи черные шелковистые волосы разметались вокруг, скрывая и лицо, и, отчасти, плечи.
В кресле, повернувшись лицом к окну, сидел Ник Медичи, и задумчиво разглядывал свою спящую сестру.
У него не было никого ближе Ники. Сколько он себя помнил, она всегда была рядом, пила тот же крапивный йогурт, играла теми же игрушками и делила с ним наказания. Они были до того близки по духу, что их связь напоминала близнецовую. Каждый заранее знал, что сделает другой, настроение угадывалось с полуслова, по повороту головы, по интонации. Невидимые нити словно протянулись через пространство, соединяя их в одно целое.
Даже их имена, одно из которых входило в состав другого, подталкивали их воспринимать самих себя как некий симбиоз. Они были своего рода сиамскими близнецами, неразделимыми на эмоциональном уровне. Для того, чтобы говорить друг с другом, им, по большей части, не нужны были слова.
Ник походил на сестру и внешне, и по характеру. Он был столь же язвителен и находчив, безрассуден и одновременно осторожен. Подобно Нике, он мог с головой окунуться во что-нибудь и не выныривать, пока занятие ему не приестся. Брат и сестра сходился с одними и теми же людьми, имели схожие мнения о прочитанных книгах, одинаково терпеть не могли чеснок и с энтузиазмом бегали на дискотеки.
Однако в Николасе не было той надломленности, которая, как это ни парадоксально, служила его сестре внутренним стержнем. Ему не в чем было винить себя, и он мог наслаждаться жизнью без раскаяния.
Он был хорош собой, богат и прекрасно образован. О его чувстве юмора ходили легенды еще тогда, когда он учился в школе. У него не было недостатка в подругах. Большинство одноклассниц и сокурсниц сами назначали ему свидания. Но, тем не менее, ни одна девушка не задерживалась возле него, и причина этого крылась за словами «моя сестра».
Ника в его понимании была идеалом. Ему нужна была девушка, которая так же двигалась бы, так же улыбалась, так же подтрунивала над ним. Он выбирал в подруги очередную высокую брюнетку с бледной кожей и оставался верен ей, пока не обнаруживал, что, не смотря на все свои достоинства, она не может тягаться с его сестрой. Ника делала все лучше, изящнее, естественнее, более непринужденно. Она была вне конкуренции. Она была оригиналом, и нельзя было обмануть себя, заменив ее очень похожей копией.
Он знал ее с разных сторон. Легко и непринужденно, словно ей было дано от природы, она играла роль матери, потом неожиданно превращалась в подругу, а затем брала другой сценарий и становилась сестрой. Ей не преподносили букетов, ее не вызывали на бис, но она продолжала играть, не сбиваясь на репликах и не пропуская свои выходы. И Ник играл вместе с ней, то находясь в ее тени, то выходя на авансцену.
Никто, даже Труба Келп, не мог обойти его и занять место рядом с Никой. Значительная часть ее души уже была отдана брату, причудливо переплетена с его собственной. Они были родными и по крови и по духу. Николас чувствовал, что даже расстояние, время и семьи, которыми они когда-нибудь обзаведутся, могут лишь растащить их в разные стороны, но не оборвать странный, непонятный большинству разговор, который, быть может, будет продолжаться и после смерти.

Элфи стояла перед зеркалом и расчесывала свои мокрые волосы. Артемис, сидящий за столом, методично просматривал утренние газеты, изредка что-то отмечая в них карандашом.
- Что ты делаешь? – не выдержала Элфи.
Серьезность Фаула-младшего откровенно забавляла ее. Для полноты картины ему не хватало только очков в итальянской оправе, сурово сдвинутых на кончик носа.
- Я должен быть в курсе событий, происходящих в мире, - спокойно ответил он, переворачивая страницу. – Это очень важно для моего бизнеса. Впрочем, как и для любого другого.
- Ну, и чем же ты занимаешься?
- Информационными технологиями.
Эльфийка ухмыльнулась.
- Готова поспорить, что ты многое скрываешь от государства.
Артемис посмотрел на нее так, будто она сморозила глупость.
- Естественно. Действуя по закону, много прибыли не извлечешь.
Элфи начала на него злиться. «Я мог бы посадить дерево!» - мысленно передразнила она. Очевидно, Фаулы сажали деревья только в собственном парке.
- Йон Спиро тоже так думал! Ну, и где он теперь?
- Там, куда ты лично помогла мне его засадить. За решеткой.
- Тогда ты должен отдавать себе отчет в том, что с тобой может произойти то же самое.
- Элфи, оставь мой бизнес в покое, - велел Артемис. – Тебя он не касается. Лучше посмотри, что я нашел.
Она приблизилась, все еще сердясь на этого гадкого вершка. «Элфи, тебя это не касается». «Элфи, тебе это знать не обязательно». «Думать – моя обязанность». Можно подумать, она маленькая, глупая девочка, которая только и думает о том, как бы повиснуть у него на шее!
«Выставку старинных книг в «Paris Nord Villepinte» посетили уже более 30 000 человек». Именно на этот заголовок указывал Артемис.
- Ну и что? – не поняла Элфи.
- Всего лишь то, что именно в этом центре была зарегистрирована вспышка. Если быть точным, в зале № 3, где и проходит данная выставка. Учитывая, что мы ищем Рукопись, которая вполне может оказаться книгой, выставочный центр «Paris Nord Villepinte» кажется мне очень перспективным местом.
- Фаул, если это выставка, то там должны быть сотни книг. Объясни мне, ради бога, как мы найдем среди них Эльфийскую Рукопись.
- Не надо быть такой пессимисткой.
Эльфийка фыркнула.
- Я не пессимистка, просто я реально смотрю на вещи. Мы не в состоянии взять с собой любую книгу, которая может оказаться Рукописью. Ты об этом подумал?
Артемис кивнул.
- Нет, точно подумал? – уточнила Элфи.
- Ты что, сомневаешься? – вопросом на вопрос ответил Артемис. – Если ты помнишь, перед отъездом я скрупулезно изучил все, что мы нашли о Рукописи и о вашем последнем короле. В отличие от некоторых, капитан Малой, я умею работать с информацией и делать выводы.
- Выводы, которыми ты ни с кем не делишься! – воинственно уточнила Элфи.
Артемис равнодушно пожал плечами.
- Что ж, у каждого есть недостатки.
- Фаул, если ты мне сейчас не расскажешь все, что тебе удалось узнать…
- То что ты сделаешь? – перебил ее Артемис.
Элфи поморщилась. Дежа вю. Такое уже было, несколько дней назад. Только сейчас они поменялись репликами.
- Элфи, это долго, - попытался убедить ее Фаул. – Кроме того, мы работаем не в паре, у нас команда. Я не хочу повторять два раза. По моим расчетам, у нас будет время в Париже. Там и поговорим.
- Вредина, - прошептала Элфи на своем родном языке.
- Что? – не понял Артемис.
- Ничего, - резко ответила она.
Артемис пожал плечами. Что ж, женщины всегда остаются женщинами. С ними трудно договориться. В конечном счете, всегда оказываешься виноват ты сам.
Он поднял телефонную трубку и набрал номер соседней комнаты.

Нику Медичи разбудило настойчивое чириканье телефона. Аппарат именно подражал птице, потому что звук был высоким и прерывистым, совсем не таким, какой телефоны издают обычно.
Она лениво пошевелилась, перекатилась на бок и открыла глаза. Николас к тому времени уже ответил на звонок и сейчас говорил по-английски, прижимая трубку плечом:
- Она еще спит.
Не было слышно, что ему на это ответили. Ник поморщился, потом предложил:
- Может, минут через десять?
«Никуда не пойду, - подумала Медичи. – Как я вообще здесь оказалась? Помню, Артемис осматривал дом, а мы ждали в парке. А в воздухе вдруг поплыл какой-то пьянящий аромат. До этого я с таким не сталкивалась».
- Хорошо. Договорились. Да, я видел. Но все равно спасибо.
Ник повесил трубку и повернулся к сестре. Она поспешила сделать вид, что спит, и, надо сказать, притворялась вполне правдоподобно, но обмануть брата все равно не могла.
- Вставай, - велел он.
Ника издала какой-то невнятный звук и накрыла голову подушкой.
- Звонил господин Фаул, - продолжал Ник. – Нам скоро выезжать в аэропорт. Если мы хотим позавтракать, то он ждет нас в своем номере через десять минут.
- В своем номере? – тупо повторила Медичи, отбрасывая подушку в сторону. – Погоди, а Элфи что, живет с ним?
Николас пожал плечами.
- Вполне вероятно.
Эльфийка моментально села.
- Ну наконец-то! – сказала она с усмешкой. – И пусть только она заявит, что Фаул – «гадкий вершок, аморальный тип» или еще чего похуже!
- Заявит, - поспешил остудить ее пыл Николас.
Лейтенант Медичи сразу погрустнела.
- Заявит, - печально повторила она.
- Вставай, - предложил Ник Медичи. – У нас осталось минут восемь.
- Это много. Я одета, обута, мне только надо умыться.
И с этими словами Ника легко вскочила с постели и умчалась в ванную.
- Восьми минут не понадобится! – крикнула она оттуда.

В ресторане было светло и по-своему празднично. Завтрак заканчивался, поэтому почти все столики были практически девственно чисты. С них исчезло все, за исключением солонок, перечниц и ваз с цветами. Побродив между столами, компания из четырех человек выбрала довольно уединенный столик в углу и направилась к шведскому столу.
Элфи казалось, что Ника Медичи знает все, что произошло вчера между нею и Артемисом. Ну или почти все. Иначе, почему она так жадно ловит каждый ее взгляд? Почему вглядывается в каждое движение так, будто старается разгадать какой-нибудь код? Очевидно, она очень хочет узнать подробности, но спросить не решается.
А что бы Элфи могла рассказать ей, если бы хотела? Да ничего особенного.
Они с Артемисом немного поцеловались и, вроде бы, все шло неплохо, если не сказать хорошо, но потом ее захлестнуло ощущение собственной неправоты. Она не была уверена, любит ли она Артемиса или свои иллюзии на его счет. Она боялась и той, и другой любви, причем неизвестно, какой больше, и успела пожалеть, что не вывернулась из его объятий в самом начале, пока еще было не поздно. Но он вдруг и сам все понял, и ушел, сказав ей неловкое «извини».
Она стояла, задумчиво созерцала кроваво-красное вино и осколки бокала, поблескивающие то там, то тут – воплощение тревоги, ненадежности и хрупкости. «А что если бы я была человеком? – размышляла она, не в силах оторвать глаз от цветового пятна. – Если бы я была обычной девушкой? Чувствовал бы он по отношению ко мне то же самое, что чувствует сейчас? Или просто прошел бы мимо, потому что я была бы такая, как все, без изюминки, без тайны? Люблю ли я его, или это неистребимое женское тщеславие заставляет меня поощрять все его попытки и подбивать на новые подвиги? Любит ли он меня на самом деле, или это мимолетная прихоть, которая растает как дым?»
- Элфи, ты вообще слышишь, что я говорю?
- Нет, - призналась она.
- Очень плохо, - произнес Артемис тоном школьного учителя, поймавшего ученика за списыванием. – Повторяю еще раз. Сразу после завтрака мы едем в аэропорт. Днем прилетаем в Париж и едем в гостиницу. У нас еще будет время посетить выставку в «Paris Nord Villepinte».
- Что еще за «Paris Nord Villepinte»? – поинтересовалась Ника, подавая свою кружку официанту, чтобы тот налил ей кофе.
- Один из ведущих выставочных центров в Европе, - ответил Артемис.
- Там будет выставка книг? – уточнил Ник.
Фаул-младший хмыкнул.
- Очевидно. Иначе, зачем бы мы туда полетели.
Медичи недовольно поморщилась.
- Обыскать целый выставочный центр? Мне кажется, лучше начать с иголки в стоге сена. Сколько там залов?
- Семь, - ответил Артемис.
- Надеюсь, это не очень большое здание.
- Даже и не мечтай. Я, конечно, точно не помню, но общая площадь всех павильонов равняется примерно двумстам тысячам квадратных метров.
- Двести тысяч квадратных метров? – переспросила Ника и, когда Фаул кивнул, возвела глаза к небу. – Лучшие годы моей жизни я проведу, отыскивая какую-то бесполезную Рукопись! – гневно резюмировала она. – Вот сейчас поеду на терминал, воспользуюсь служебным положением, высажу какого-нибудь бедолагу-туриста, и собственноручно убью Кахартеса!
- Хоть он и подлец, но ему нельзя отказать в изобретательности, - признала Элфи.
- Я тоже буду изобретательна, - пообещала брюнетка. – Сначала я его поджарю, потом придушу, потом окуну в ледяную воду, - Элфи и Николас, услышав о ледяной воде, инстинктивно поморщились, - после этого…
- Вполне достаточно, - прервал Артемис. – Мы уже поняли, что у тебя солидный стаж в садистской деятельности. Может, лучше поговорим о деле?
- О чем тут говорить? – неуверенно начал Николас. – Мы не можем выполнить задание. Нельзя взять с собой каждую книгу, хоть чем-то напоминающую Рукопись. Мы в тупике, и я не вижу выхода.
- Думать – не твоя обязанность, - сказал Артемис, который еще не забыл пренебрежения, выказанного Ником при их первой встрече. – Во-первых, хочу вас обрадовать. Впрочем, это не будет новостью для Элфи. Выставка книг проходит в зале номер три. Это самый маленький зал.
- О, радость! О, счастье! – воскликнула Ника.
- Теперь огорчу вас. На выставке находятся только старинные книги.
И действительно, огорчил.
- Артемис, я и так пессимистично настроена. Если можешь, скажи что-нибудь обнадеживающее. А если не можешь, то лучше ничего не говори, - взмолилась Медичи.
Артемис ухмыльнулся и, подобно тому как фокусник достает кролика из шляпы, сказал самое главное:
- Я нашел способ, как отличить Рукопись от обычной книги. Правда, он требует довольно детального анализа, но, думаю, мои соображения помогут существенно снизить круг поисков.
Трое эльфов непроизвольно подались вперед, особенно Элфи, которая прекрасно знала, что Артемис способен соорудить очередной гениальный план буквально на пустом месте, когда обычному человеку в голову не придет ни одного удовлетворительного решения.
- Не тяни, - попросила капитан Малой. – Я готова выйти на улицу голой, лишь бы поскорее узнать.
- Не стоит, - отозвался Артемис. – Но сперва мне нужно кое-что спросить.
- Спрашивай! – в три голоса вскричали его собеседники.
- В каком году ваш последний король отрекся от власти?
- Сейчас, - забормотала рыжеволосая эльфийка, - дай мне несколько секунд. Да. По-вашему это будет 1472 год.
- Обратите внимание на эту дату, - начал Артемис-младший тоном экскурсовода. – Можно сделать вывод, что Фронда собирался замаскировать Рукопись под обычную книгу того времени, иначе ее могли сразу найти эльфы, узнай они о колдовстве. Или она привлекла бы излишнее внимание людей, а ему по уже изложенным выше причинам было выгодно, чтобы книга затерялась. Таким образом, она должна выглядеть, как книга того времени, или как более раннее издание. Так что мы можем не принимать в расчет книги, созданные после.
Он на секунду прервался и внимательно посмотрел на своих слушателей. Да, любой профессор мог бы позавидовать такой аудитории. Даже Ника слушала, затаив дыхание, словно боялась нарушить плавное течение его мыслей.
- Я сомневаюсь, что на выставке надеется много книг, датируемых уже определенным мною периодом. Счет пойдет на единицы. Подходящие экземпляры мы позаимствуем для экспертизы.
- Какой еще экспертизы? – подозрительно прищурился Николас.
- О, - усмехнулся Артемис, - это одно из самых оригинальных соображений, касающихся этого дела. Материалы, произведенные под землей, должны отличаться от тех, что сделаны людьми. Думаю, Жеребкинс сможет увидеть разницу.
- А что если эту разницу уже заметили искусствоведы? – вполне разумно предположила Элфи.
- Тогда Рукопись никогда не появилась бы на этой выставке, поскольку организаторы придают большое значение подлинности экспонатов. Никому не нужна подделка, пусть даже дилетант не может отличить ее от оригинала.
Ника Медичи осторожно заметила:
- Твои доводы выглядят убедительно. Но уверен ли ты, что вариант, описанный тобою, – единственный возможный?
- Процентов на девяносто. В любом случае, я много думал над этой проблемой, и ничего больше мне на ум не пришло, - отозвался Артемис.
- Что ж, пусть будет так, - подвела итог Элфи. – Летим в Париж.
- Увидеть Париж и умереть, - добавила Ника.
Правда, она не могла вспомнить, откуда ей знакома эта строчка.

Кипр, трасса А2.

Трасса была превосходной, особенно если сравнивать с русскими дорогами. Асфальт совсем недавно сменили, разметку обновили. Машина почти летела по левой полосе, постоянно перестраиваясь и обгоняя то громоздкие грузовики, то симпатичные легковушки, ехавшие с меньшей скоростью. Ничего не поделаешь, таков стиль кипрских таксистов. Они гоняют так, будто опаздывают на вручение премии.
Артемис сидел спереди и, прищурившись из-за солнца, рассматривал пейзажи, предстающие его взору. Трио на заднем сидении устало молчало, а Ника даже положила голову на плечо брата и прикрыла глаза. Ни дать ни взять, усталые туристы, предпочитающие путешествовать налегке.
Уже перед самым аэропортом, когда таксист существенно сбросил скорость, по обе стороны дороги показалось большое озеро. Вернее, Артемис понял, что это было именно озеро, несколько позже, когда увидел, что поверхность чуть колеблется, и у самого берега, подходящего к летнее шоссе почти вплотную, проглядывает дно. До этого он наблюдал лишь что-то, очень напоминающее по цвету и консистенции расплавленный асфальт.
На специально выделенной площадке были припаркованы несколько машин. Возле них стояли люди, глазели на озеро, что-то говорили друг другу, бурно жестикулируя. Некоторые даже фотографировали.
«Тоже мне достопримечательность!» - успел пренебрежительно подумать Фаул-младший, прежде чем такси оказалось на территории аэропорта.
Водитель высадил их прямо у входа, забрал свои тридцать фунтов и укатил.
- Чего ждете? – поинтересовался Артемис, неодобрительно глядя на переминающихся с ноги на ногу эльфов. – Идем на регистрацию.
Тут он, вне всякого сомнения, был лидером. Несмотря на то, что изучение быта и повадок вершков было обязательным предметом в школах Гавани, никто из спутников юноши не знал достаточно, чтобы сойти на поверхности за своего без посторонней помощи.
Стеклянные двери раздвинулись, пропуская их внутрь огромного зала со множеством стоек, большинство из которых в данный момент было закрыто. Оглядевшись, Артемис обнаружил, что регистрация на Париж ведется на стойках номер тридцать четыре и тридцать пять. Перед ними уже выстроились две небольшие очереди, состоящие преимущественно из киприоток средних лет и их мужей, эффективно доказывающих своей внешностью, что человечество произошло от обезьян.
Служащая аэропорта, молодая киприотка с буйными кудрявыми волосами, собранными в узел, и широкими бровями, подарила Артемису дежурную улыбку, и, немного побаиваясь его из-за сурового выражения голубых глаз, сказала:
- Ваши билеты и паспорта, пожалуйста.
Говорила она с довольно сильным акцентом, слишком твердо произнося согласные, за исключением «л», которую она наоборот смягчала, и ничуть не приглушая окончания.
Он протянул ей четыре бардовых книжечки, совсем недавно изготовленных Жеребкинсом. Девушка бегло взглянула на имена, потом чуть более внимательно исследовала билеты.
- В багаж что-нибудь сдаете?
Артемис покачал головой и, словно этого было недостаточно, кивнул на рюкзаки.
- Ваши посадочные талоны, - сказала девушка через пару минут.
Артемис забрал у нее четыре оранжевых прямоугольника из тонкого картона и, поблагодарив кивком головы, вернулся к своей группе.
На паспортном контроле никаких проблем не возникло. Они совершенно спокойно выстояли очередь для граждан Евросоюза, поскольку в их паспортах Жеребкинс, недолго думая, в графе «национальность» поставил «англичанин». Чиновник не заметил, что у него под носом границу пересекли три эльфа. Документы не вызвали у него даже малейших подозрений. Жеребкинс оказался очень предусмотрительным техническим консультантом. Он не только создал легенду, но и подделал отметки о пересечении границы и пару виз. Элфи мимоходом подумала, что неплохо будет заказать для него цистерну жучиного сока.
Магазины беспошлинной торговли их не заинтересовали, за исключением ювелирного. Что поделать, волшебный народец издавна неравнодушен к золоту и драгоценным камням. И Ника, и Элфи, и даже Николас сразу прилипли к витрине, восхищенно наблюдая за игрой света на многочисленных гранях драгоценных и полудрагоценных камней. Артемис сразу смекнул, что увести их оттуда можно будет только силой, настолько они были очарованы этим богатством.
Самые скучные сорок минут своей жизни он провел у этой витрины, терпеливо ожидая, пока его спутники станут хоть немного адекватнее воспринимать окружающий мир.
Когда объявили посадку в самолет, и нужно было идти, эльфы расставались с витриной, как женщины расстаются с любимыми. Они порывались вернуться, бросали на витрину взгляды, полные тоски и алчного вожделения, выдумывали все новые и новые предлоги.
Нике особенно жалко было расставаться с изумрудными серьгами, которые так подошли бы к ее глазам. По понятным причинам, она даже не могла их примерить, и очень жалела об этом. Ее нежным ушкам, скрывавшимся от посторонних глаз под панамой, такое украшение пришлось бы по вкусу.
Но они явно не стоили того переполоха, который поднялся бы в здании, сними она головной убор.

Гавань, Нижние Уровни, Госпиталь имени Сан де Класса.

Труба Келп глубоко вздохнул и постучал в дверь. Звучное «Войдите!» донеслось сквозь тонкую преграду из пластика, и он вошел, отодвинув дверь в сторону.
Доктор Стелби сидел за столом и сосредоточенно изучал что-то на экране своего компьютера. Он поднял глаза на посетителя лишь тогда, когда Труба встал рядом со столом и многозначительно откашлялся.
- Добрый день, - пробормотал доктор и поспешно свернул файлы, дабы посетитель не увидел, чем он был так поглощен.
- Добрый день, - ответил Труба.
- Что вам нужно?
- Вы сами звонили мне и просили приехать в любое удобное время. Это насчет Элфи Малой.
Стелби наморщил лоб, словно пытаясь сообразить, о чем это говорит молодой эльф в форме офицера ЛеППРКОН.
- А-а! – наконец протянул он. – Элфи Малой! Так вы, стало быть, офицер Келп?
Труба молча кивнул.
- Но я же просил вас приехать в удобное для меня время! – пошел в атаку доктор.
- Отнюдь, - парировал Труба.
- И где мисс Медичи? Я предпочел бы иметь дело с ней.
- Это невозможно, - спокойно ответил Труба. – В данный момент она очень занята.
- А вы уверены, что она так уж занята? – нахально спросил Стелби.
И тут капитан Келп не отказал себе в удовольствии поставить нахального доктора на место.
- Конечно, я могу позвонить ей на мобильный. Но, думаю, после этого она прекратить спонсировать ваш проект. Она, сказать вам по правде, давно раздумывает, не вложить ли ей деньги во что-нибудь более стоящее.
Медик сразу сник, как воздушный шарик, из которого выпустили воздух. Кажется, он смекнул, что Ника Медичи прислушивается к мнениям этого парня.
- Не будем отвлекать ее. Полагаю, результаты анализов можно обсудить с вами?
- Ну, разумеется. Я за этим и приехал.
Стелби несколько раз щелкнул мышкой, и принтер, лениво задрожав, неохотно исторг из себя несколько листов бумаги.
- Вам нет нужды внимательно их просматривать, - заговорил доктор. – Я сейчас вкратце объясню, что к чему. Во-первых, жить вашей коллеге осталось немного. В лучшем случае она может рассчитывать на век. Но, полагаю, более объективная цифра – восемьдесят или девяносто лет.
Труба открыл, было, рот, но доктор Стелби, предугадав его вопрос, поспешил предупредить:
- Не спрашивайте, как я это узнал. Объяснение принципов работы с клетками слишком сложны для тех, кто не имеет специального образования. Но могу вас уверить, что на этот метод можно полагаться. Во-вторых, мисс Малой, очевидно, обладала большими количеством магии, ибо даже сейчас она куда способнее к ней, чем мисс Медичи. И, наконец, что-то, похожее на приятную новость. Я не могу ничего утверждать со стопроцентной уверенностью, но потерянная магия может вернуться под воздействием сильного стресса, как это было с вашей, - Стелби на секунду умолк, - подругой.
- Спасибо, доктор, - сказал Труба, забирая у него распечатки. – Думаю, Ника будет довольна проделанной работой.
- Передайте мисс Медичи, что я очень старался, - зачастил медик-кудесник. – Только из моего хорошего отношения к ней я провел все анализы сам.
«Как бы не так! - подумал капитан Келп. – Скорее, дело было в тех деньгах, которые семья Медичи перечисляла на эксперименты Стелби».
- До свидания, - сказал он вежливо.
- Всего вам доброго.
И губы медика растянулись в приторно-сладкой прощальной улыбке.

Труба спустился на лифте на самый нижний этаж и очутился на парковке, которая, поскольку находилась ниже уровня дорог, называлась подземной. Он отыскал свой яркий электромобиль, сел за руль и, достав сотовый телефон, набрал Никин номер. Она не отвечала: ее мобильный был выключен.
Труба бросил телефон на соседнее сидения и тронулся с места. Его ждала работа.

Франция, окрестности Парижа, Аэропорт «Шарль де Голль».

Артемис всегда считал, что в слове «Париж» есть своя искорка волшебства, однако, когда аэробус А320 после пяти часов в воздухе приземлился в парижском аэропорту, он не почувствовал в себе никакого отклика на это событие. За толстым стеклом иллюминатора лежало бетонное поле, принадлежащее Франции, к самолету подъезжали французские машины, но в этом не было ничего особенного.
«Может Париж возьмет свое после, - решил Артемис. – Я подожду».
Они вышли из самолета по телетрапу, спустились по лестнице и очутились на ленте, тянущейся вперед, насколько хватало взгляду. Элфи шагала чуть сзади и справа, разглядывая рекламные плакаты, Медичи дружно включали сотовые телефоны, а Фаул-младший смотрел вперед, упираясь взглядом в спину впередиидущего мужчины в светло-коричневой куртке.
Через несколько минут они очутились в здании аэропорта. Тут, в отличие от полупустого аэропорта Ларнаки, было людно и шумно. Очередь, тянувшаяся на паспортный контроль, была не в пример больше. К счастью, пребывание Англии в Евросоюзе давало свои преимущества. Очередь, в которой стояли Артемис, Элфи и оба Медичи, двигалась быстро, чего нельзя было сказать о соседних.
Очутившись, наконец, снаружи, путешественники по знакам отыскали стоянку такси и, попытавшись договориться с одним из водителей, натолкнулись на препятствие. Француз почему-то наотрез отказывался везти всех четверых в одной машине, напирая на то, что на заднем сидении могут уместиться лишь трое.
- Mais pourquoi? – спросила Элфи, крайне удивленная таким категорическим отказом.
- Pour votre propre sécurité, - объяснил водитель.
- D’accord, - согласился Артемис, решив, что только потеряет время, если будет с ним спорить. - Nous prendrions deux voitures.
Говорил он неплохо, хотя и не умел очаровательно грассировать, как это делают французы.
- Oui, monsieur, bien sûr, - обрадовался таксист и, повернувшись к своему коллеге, заговорил с ним так быстро, что даже эльфы почти ничего не поняли. Потом распахнул дверь и, галантным жестом указав Артемису и Элфи на сидения, предложил, - Asseyez-vous, s'il vous plaît.
Они уселись, и водитель захлопнул за ними дверь. Нике и ее брату досталась другая машина, маленький Пежо кричаще-красного цвета.
- Allons-nous a l’hotel «Courtyard Marriott»? – уточнил водитель.
Ника кивнула ему. Тогда таксист завел мотор, и машина тронулась с места.

Не успели они покинуть территорию аэропорта, как зарядил дождь. Струйки стекали по стеклам, дворники машины едва успевали очищать лобовое стекло. Таксист был очень недоволен такой погодой, во всяком случае, брат и сестра хорошо слышали, как он отчетливо сказал «Le diable soit de lui!».
Таксисту казалось, что они молчали всю недолгую дорогу, но это было не так. Произношение слов вслух не было обязательным атрибутом их беседы.
Какая деп<

Глава 7.

Но я верю, что ты снова скажешь эти несколько слов,
И тогда я готов оставить след на этом снегу.
И я верю, что мне недолго осталось ждать,
Чтобы снова увидеть сосны на морском берегу.
Кино. «Сосны на морском берегу».

Франция, Окрестности Парижа, Выставочный комплекс «Paris Nord Villepinte».

Дождь уже не лил как из ведра, так что дворники машины мельтешили не так яростно, как в начале поездки, но все-таки не желал окончательно сдавать свои позиции. Холодные капли разбивались о тротуары, выстукивали морзянку по скатам крыш и равнодушно рисовали круги на воде.
- Холодно, - пробормотала Элфи, вылезая из машины.
- Это Франция, - Артемис равнодушно пожал плечами. – Если после этого нам придется отправиться в Россию, то будет просто необходимо запастись какими-нибудь шубами. Зимой там так холодно!
Элфи стало немного не по себе. Уж слишком неординарным было их арктическое приключение, слишком много она пережила, и слишком неожиданно все случилось.
Не желая вспоминать о ледяной воде и спасении Фаула-старшего, она повернулась и посмотрела на огромный фасад выставочного комплекса, на каскад нескольких этажей, однако легче на душе не стало. Само здание, в хорошую погоду, очевидно, сияющее ободряюще-белым цветом, сейчас было безнадежно-серым из-за дождя.
- Это место навевает на меня депрессивную тоску, - заявила Ника, словно прочитав ее мысли. – И я, кстати, есть хочу.
Ее брат мрачно кивнул, соглашаясь.
- На голодный желудок дела не делаются, - добавил он.
- Вы же завтракали в самолете, - попытался урезонить их Артемис.
- Когда это было! – парировала Медичи.
- И там давали мясо! – поддержал ее Николас.
- А мы его не едим! – Элфи выложила решающий аргумент.
Фаул тяжело вздохнул: времени до закрытия центра оставалось не так уж и много, всего пара часов, а обед отнимет у них по крайней мере четверть этого времени.
- Ну, хорошо, - смилостивился он.
- Идем в ресторан? – просияла Ника.
Артемис был вынужден огорчить ее.
- Нет, в бар. Так будет гораздо быстрее.
- Но я читала, что тут двадцать два ресторана, - сказала Медичи так, будто количество в данном случае имело решающее значение.
- А я сказал, в бар, - не сдался Артемис, и она была вынуждена уступить, хотя, пожалуй, спор был затеян скорее для поддержания формы чем для достижения своей цели. Ника Медичи была немного капризной особой, но уж никак не дурой, и не могла не понимать, что поход в ресторан существенно задержит их поиски.
Первый попавшийся бар, куда они завернули, напоминал интернациональный муравейник. Посетители (преимущественно женщины) обсуждали все и вся, курили и глотали обжигающе-горячий кофе.
Артемис не любил подобную атмосферу и поэтому предпочитал не ходить в бары. Элфи подобные заведения вообще не интересовали. Зато оба Медичи чувствовали себя здесь как рыбы в воде: кто-кто, а они часто проводили вечера в такого рода местах.
Путешественники набрали себе каких-то булочек и кофе, и Артемис расплатился за заказ кредитной картой. Заметив это, Элфи привстала на цыпочки и шепнула ему на ухо:
- У нас точно такие же.
- Что, у вас есть «Visa»? – тихо удивился Фаул.
- Нет, я имела ввиду то, что мы тоже пользуемся кредитными картами.
Артемис искренне удивился.
- Я думал, вы давно придумали что-нибудь новенькое.
- Жеребкинс считает, что это очень хорошая система, - ответила Элфи. – По-моему, он развлекается, обеспечивая ее дополнительной защитой, - она молчала, пока Артемис нес поднос к столику, а потом продолжила. - Вообще-то мне кажется, что наша банковская система очень схожа с вашей.
- Откуда ты знаешь, как у нас работают банки? – снова удивился Артемис.
- В школе есть такой предмет, называется «изучение вершков», - бесцеремонно вмешалась в разговор Медичи.
- Три часа в неделю, - добавил Николас.
- У нас было четыре, - заметила Элфи.
- Это потому, что вам не читали спецкурс по диалектам гномьего языка.
- Потише, - почти потребовал Артемис, который осознавал, что разговоры обо всем эльфийском не очень уместны в подобной обстановке. – И ешьте быстрее, у нас не так много времени чтобы его можно было терять.
- Да мы поняли, поняли, не умственно отсталые, - ответила Ника прежде чем яростно впилась зубами в круассан.
Фаул с трудом подавил желание тяжело вздохнуть. Почему она просто не может признать резонность его действий? Почему ей всегда нужно, чтобы последнее слово осталось за ней? Как она вообще могла стать подругой Элфи?
Хотя непохоже, чтобы они были такими уж близкими подругами. Скорее, просто хорошими знакомыми.
- Пойдемте, - сказал он, когда все было съедено.

Артемис не знал, что двигало людьми, решившими устроить выставку старинных книг да еще и арендовать для этого мероприятия один из залов в «Paris Nord Villepinte», где обычно проходили только широкомасштабные мероприятия, такие, например, как ежегодная выставка косметических средств. На месте организаторов, он арендовал бы ателье в Париже. Это вышло бы куда дешевле, а публики, по его расчетам, было бы столько же. Но он не был организатором выставки, он пришел сюда посмотреть все эти старинные книги, изучить их со всех сторон для достижения собственной, вполне определенной цели. Он искал таинственный эльфийский артефакт, так называемую Эльфийскую Рукопись, и от успеха этой миссии зависело не только его собственное будущее. На самом деле, в случае провала он бы отделался лишь стертой памятью, тогда как Элфи и Нику вышвырнули бы из полиции. Он ищет Рукопись для того, чтобы предотвратить это.
А только ли?
Где-то в глубине души пульсировала мысль о том, что, может быть, этот артефакт способен не только на разрушение. Кто знает, нельзя ли направить таящиеся в нем силы в иное русло и, скажем, возвратить магию одной эльфийке?
Теория. А в данном случае даже мечта. Но мечтать не запретишь, и Артемис, пока бродил по залу, внимательно изучая даты, раз за разом представлял себе тонкую книгу в богатом переплете (почему-то ему казалось, что Рукопись должна выглядеть именно так), которая, едва Элфи коснулась бы ее, вернула бы эльфийке магию.
Пустое.
Он покачал головой, пытаясь отогнать от себя ненужные мысли. Пока не до этого, не до фантазий. Нужно вернуться к материальным вещам.
Артемис как раз остановился перед большим стендом, в котором хранилась очередная книга. Это был толстый трактат, посвященный искусству фехтования, о чем сообщала табличка, и, судя по заглавию, книга была написана на латыни – самом распространенном языке средневековья. «1460-1470гг», - гласила надпись. Что ж, один претендент на роль Эльфийской Рукописи уже найден.
Он повернулся к стенду спиной и увидел Элфи, которой было поручено изучать экспонаты на другой стороне огромного зала. В течение минуты он наблюдал за тем, как она внимательно разглядывает что-то. Неужели и она обнаружила подходящую книгу?

Элфи вздохнула и прекратила поедать глазами обложку, инкрустированную большими рубинами и чуть более мелкими камнями насыщено-зеленого цвета, вероятно, изумрудами. Книга была издана аж в 1713 году, в России, так что никакой ценности для поисков она не представляла. Отречение Фронды от трона опережало рождение этого шедевра более чем на два столетия.
Прошел почти час с того момента, как они вошли в огромный зал с высоким потолком и бесконечными рядами стендов вдоль стен, и решили поделить его на четыре чести, поскольку обнаружили, что книги не идут в хронологическом порядке, а классифицированы по тематике, и нужно будет осмотреть все экспонаты.
Сама она шла по левой стороне, по направлению от двери к концу зала, где находилось сразу несколько баров, а навстречу ей, как раз от этих самых баров, шла Ника. Артемис и Николас проделывали то же самое на противоположной стороне.
Это помещение площадью в несколько тысяч квадратных метров с высоченным потолком изумляло эльфийку. Живя под землей, она никогда не думала, что бывают такие огромные залы. Ей даже хотелось подсчитать, сколько раз сюда уместилась бы немаленькая (по меркам волшебного народца) квартира Медичи, и, знай она площадь зала, она непременно сделала бы это.
С Никой она встретилась примерно на полпути, возле публичных телефонов.
- Ну, что у тебя? – деловито поинтересовалась Элфи.
- Две книги, - ответила лейтенант Медичи. – Одна выпущена прямо в год отречения, другая - на десяток лет раньше.
- Ты запомнила, где они находятся?
- Разумеется.
- Как дела у Ника?
- Почти закончил, уже видит Артемиса, - ляпнула Медичи, слишком увлекшаяся разглядыванием чего-то вдалеке и, сообразив, что она сказала, мысленно выругалась.
В чем дело?
Я чуть не проболталась!
Ты уж поаккуратнее.
Оба не хотели, чтобы кто-нибудь знал об их удивительной особенности. Любым существам, будь они людьми, эльфами или гномами, свойственно не доверять тем, кто на них непохож. А уж в том, что другие эльфы не могут общаться между собой похожим способом, Ника не сомневалась. Сама как-то попробовала намекнуть на свои способности Трубе, так он сказал, что в жизни подобной чуши не слышал.
Ну уж нет, лучше они сохранят свою особенность в тайне. Так им будет гораздо спокойнее, и никто не станет называть их сумасшедшими.
- Что? – удивилась Элфи. – Видит Артемиса?
- Наверное, видит, - пожала плечами брюнетка. – Их же метров пятнадцать разделяет, не больше.
Ничего страшного не случилось.
Тебе виднее.
Со своего места эльфийки видели, как Фаул и Никин брат встретились возле одного из стендов, потом оглянулись и, заметив их, двинулись через зал.
- Что нашли?
- Две книги, - доложила Ника.
- У меня ничего, - призналась Элфи.
- У меня тоже две, причем обе в одном стенде, - сказал Николас.
- Понятно, - Артемис наморщил лоб, машинально заправил прядку черных волос за ухо и сказал. – Через полчаса комплекс закрывается. Поехали в отель, там подведем итоги и решим, что будем делать дальше.

Добавлено (25.03.2011, 18:10)
---------------------------------------------
Франция, окрестности Парижа, отель «Courtyard Marriott».

- Я хочу креветки!
- Мало ли, чего ты хочешь!
- Тебе что, жалко?
- Их просто нет в меню!
- Надо было идти в ресторан!
- А Элфи устала и не хочет.
- Все для Элфи. А мне что?
Ника, не зли его.
А мне хочется, правильный ты наш.
Побереги себя, не трать на него весь свой яд.
- Ника, помолчи, - попросила Элфи.
Они сидели в номере Элфи и Артемиса и обсуждали заказ. Элфи лежала на кровати и рассматривала какой-то лист бумаги, Артемис восседал в полосатом кресле, Ник облюбовал стул, а его сестра сидела прямо на зеленом ковровом покрытии в позе лотоса, однако до нирваны ей было далеко.
- Заткните мне рот креветками! - потребовала она.
- А носок не подойдет? – рассердился Артемис.
Ника покачала головой.
- Ешь луковый суп, говорю тебе, это очень вкусно.
- А я терпеть не могу чеснок.
Артемис возвел глаза к потолку.
- Я ей про луковый суп - она мне про чеснок!
Не доводи вершка.
- Так и быть. Я согласна на стейк из лосося.
- Я попрошу, чтобы к этому блюду тебе подали побольше чеснока, - предупредил Артемис.
И получил в лоб ботинком.
- Вообще-то, это больно, - заметила Элфи.
Медичи кивнула.
- Я знаю. Именно поэтому я так и поступила.
- Не надо убивать меня раньше времени, - предупредил Артемис. – Как же вы найдете Рукопись без моей помощи?
- Фаул, ты уже выдал нам все свои соображения.
- Не все.
- Ну вот, нас считают недостаточно умными. Как будто только ты умеешь думать.
Ника Медичи сделала вид, что очень обиделась. Она отошла к окну, надула губы, поскольку Фаул, сидя в кресле, мог видеть ее профиль, и принялась смотреть на улицу.
За окном шел снег, что, вообще-то, случалось в Париже крайне редко.
«Это в честь нашего приезда», - решила она и даже развеселилась от этой мысли.
- Не изображай из себя оскорбленную невинность, - посоветовал Фаул. – У тебя плохо получается.
На самом деле, Ника вполне могла бы обмануть постороннего человека, который никогда не видел ее до этого и не знал, на что она способна. Но Артемис успел достаточно изучить ее за те несколько дней, что они были знакомы, чтобы понять: ее возмущение наиграно.
Медичи отвернулась от окна и сказала:
- Снег идет. И даже не тает.
- Значит, мы завтра замерзнем, - вздохнула Элфи.
- Может, погода еще переменится.
- От плохого - к худшему.
- Ну вот, уже похоже на светскую беседу, - пошутил Ник.
- Сэр, не будете ли вы так любезны заказать ужин? - обратилась Ника к Артемису.
- Может быть и буду, - Артемис ухмыльнулся. – Если ты хорошенько меня попросишь.
- Даже и не знаю. Так унижаться.
Артемис решил не обращать на эти выпады внимания. В конце концов, Ника ему никто, они просто делают общую работу. Да и ей, видимо, очень нравится его злить. Что ж, не стоит доставлять ей такой радости.
Он поднялся с кресла, обошел кровать и поднял телефонную трубку. Нажал на одну из кнопок быстрого набора и стал ждать.
- Добрый вечер, могу я вам чем-нибудь помочь? – прозвучал в трубке приятный женский голос.
- Да. Я хотел бы заказать обслуживание в номер.
- Разумеется. Я вас слушаю.
- Один стейк из лосося с лимоном, два луковых супа и рыбу под маринадом, - принялся медленно перечислять Артемис, давая собеседнице время записать заказ.
- Что-нибудь еще?
- Да. Бутылку минеральной воды и…
- И бутылку водки! – подсказала Медичи. – С икрой. Черной.
- … и два кофе, - закончил Артемис и погрозил эльфийке кулаком.
- Номер вашей комнаты?
- 315.
- Примерно через полчаса все будет готово.
- Прекрасно. Большое вам спасибо, до свидания.
Он положил трубку и одарил Нику своим фирменным взглядом, от которого собеседникам обычно становилось не по себе, Но ей, видимо, все было нипочем.
- Довольна?
Она кивнула.
- Артемис, - подала голос Элфи, - меня гораздо больше интересует план наших действий.
- Если бы все этим интересовались, - негромко заметил Фаул.
Ника Медичи даже почувствовала себя неудобно, хотя подобное случалось с ней очень редко.
- На самом деле мне очень интересно, - возразила она. – Фаул, я просто не могу не поддразнивать кого-нибудь.
На этот раз Артемис посмотрел на нее исподлобья, словно спрашивая, почему этой чести удостоился именно он.
- Рассказывай, - попросил Николас.
А ты, Ника, заткнись.
Общество защиты вершков!
- Элфи, дай мне план зала, - потребовал Артемис. – Пожалуйста, - поспешно добавил он, вспомнив про ботинок.
Капитан Малой молча протянула ему плотный лист бумаги. Медичи подошли ближе, чтобы иметь возможность видеть схему.
- Итак, - принялся объяснять Артемис, - это план выставочного зала.
«Да мы поняли, там же сверху подписано!», - хотела, было, вставить Медичи, но сдержалась. Зачем доводить вершков?
Правильно, сестричка.
- Красными кружками отмечено примерное местонахождение книг, представляющих для нас интерес. Их всего пять. Кружков, разумеется.
- Один из фолиантов, которые я видел, датируется как раз 1472-ым годом, - добавил Ник.
Артемис хмыкнул и потер подбородок.
- Любопытно. Возможно, это просто совпадение.
- Или это и есть Рукопись, - закончила за него Элфи.
- Я так понимаю, что мы должны украсть эти книги, - подытожила лейтенант Медичи.
- Позаимствовать на время, - поправил ее Артемис. – Экспонаты мы потом вернем. Сложность для нас заключается в том, чтобы обмануть сигнализацию и пробраться внутрь комплекса.
- У нас есть Жеребкинс.
- Но Кахартес запретил ему помогать нам, - напомнила Элфи.
Медичи рассмеялась в ответ.
- Когда он слушался запретов?
- Тогда я отправлю ему информацию и спрошу, что он может сделать. Уверена, влезть в системы комплекса не составит для него никакого труда, - предложила Элфи.
- Годится, - согласился Артемис. – Время у нас есть.
- Но лучше бы поторопиться, - напомнил Никин брат, с грустью вспоминая о своих каникулах. Он любил поверхность, но предпочел бы провести время со Стеллой, пока Никино превосходство не было в очередной раз доказано, и подруга не превратилась в очередную бледную копию любимой сестры.
Ты чем-то расстроен?
Не совсем.
У их способности был всего один минус, но зато очень существенный. Им почти никогда не удавалось ничего скрывать друг от друга. А иногда так хотелось!
- Я так устала сегодня, - пожаловалась Элфи. – Прямо как после разборок с троллями в туннелях. Даже есть не хочу.
- Не ты одна, - вставила Ника. – Но вот от ужина я ни за что не откажусь.
А потом все просто молчали, потому что устали за день, да и обсуждать, по существу, было нечего, а размениваться на бессмысленную болтовню казалось кощунством. И даже ели молча, если не считать просьб: передать специи и бутылку воды.

К тому времени как Медичи ушли в свой номер, Элфи уже умудрилась уснуть прямо на кровати, даже не раздеваясь. Нику очень тянуло последовать ее примеру, тем более что ей с трудом удавалось держать глаза открытыми, но она все же превозмогла себя, умылась, разделась и только потом нырнула под одеяло.
Спокойной ночи, подумала она, ибо шевелить губами было лень. Но Ник и так ее услышал, хоть и находился в это время в ванной комнате.
Засыпая, Медичи вспомнила, что оставила свою сумку в соседнем номере. Впрочем, что в этом могло быть страшного? Глупый вопрос. Разумеется, ничего.
Если бы Ника могла предвидеть будущее, она бы немедленно вскочила и, даже не одеваясь, помчалась бы забирать свою сумку. Но такого дара у нее не было, и она продолжала спокойно спать, свернувшись клубочком и положив ладонь под щеку.

Все постояльцы отеля спали и видели сны, кто-то - хорошие, а кто-то – не очень, когда в четыре часа утра Элфи разбудил довольно громкий писк, доносящийся из сумки Медичи. Самое интересное, что Артемис, спящий чуть поодаль, на другой кровати, даже ухом не повел. Чертыхаясь и поминая Нику злым тихим словом за то, что она повсюду разбрасывает свои вещи, эльфийка на ощупь нашла мобильный телефон и посмотрела на дисплей. Мелкими буквами на экране высвечивалось: «Труба Келп». Любопытство зажало Элфи в тиски. Интересно, что нужно Трубе от Ники в такое время? Тем более, когда она находится на поверхности. Был только один способ проверить это, и Элфи нажала на кнопку приема.
- Алло, Ника, - услышала она сквозь шорох помех, но связь была настолько плохой, что было невозможно определить даже половую принадлежность звонившего. – Ника, это Труба.
- Да, я слушаю, - ответила Элфи, понадеявшись, что под землей ее слышно так же плохо.
Очевидно, ее надежды оправдались, потому как Труба не заметил, что разговаривает отнюдь не с лейтенантом Медичи.
- Я разговаривал со Стелби насчет Элфи, - ответил Труба. – Плохие новости. Этот самовлюбленный тип сказал, что с ее продолжительностью жизни ничего поделать нельзя, она скоро умрет.
Элфи едва не уронила аппарат на пол.
И это все из-за одного исцеления? И все это за то, что она спасла Артемиса? Д’арвит, сколько же проблем еще свалится на ее хрупкие плечи?
- Но он сказал, что магия может вернуться под влиянием какого-нибудь стимула, - продолжал капитан Келп. – Ника, ты меня слушаешь?
- Да, - выдохнула Элфи.
- Мне на секунду показалось, что я разговариваю не с тобой, - признались в трубке. – Ладно, удачи тебе. И береги Элфи.
- Конечно, - с трудом ответила капитан Малой и нажала на кнопку отбоя.
Только сейчас она заметила, что в комнате воцарилась леденящая душу тишина.
Надо признаться, ей еще никогда не было так страшно. Конечно, работая в полиции и участвуя в спецоперациях, она понимала, что вполне может распрощаться с жизнью раньше, чем хотелось бы. Но теперь все было по-другому. Теперь она точно знала, что умрет, и это случится довольно скоро. И одно осознание этого факта заставляло ее опускать голову.
Ей безнадежно нужно было ощутить чье-то тепло, как-то самоутвердиться за счет другого существа. И, как назло, Артемис Фаул спал мертвым сном в паре метров от нее, уютно устроившись под теплым одеялом. Лунный свет проникал сквозь частично зашторенное окно, и капитан Малой отчетливо видела юношу. Он лежал на спине, положив одну руку на грудь, а другую закинув на подушку, так, что его пальцы касались виска. Его бледная кожа в лунном свете казалась голубоватой, ресницы – неимоверно длинными, а сам он – неописуемо красивым.
Но, даже осознавая, что она лишилась части магии и многих лет жизни по его вине, Элфи не могла его за это ненавидеть. И пусть это казалось ей странным, но она воспринимала Артемиса скорее как невольного соучастника, нежели виновника ее кошмара. Она чувствовала странное родство с ним, как будто за те несколько минут, в течение которых она отдавала ему свою магию, они прожили вместе годы, а то и века.
Наверное, Ника Медичи была права, когда говорила, что собственная жертва порой привязывает больше, чем самопожертвования других людей. И пусть Элфи не собиралась заходить настолько далеко, она все равно была рада, что рисковала многим именно ради Артемиса. Да, Ника Медичи понимала кое-что в этой жизни, но она навряд ли знала о том, насколько этот человек был дорог Элфи. И уж тем более она не догадывалась, что Элфи со стыдом и страхом снова и снова проигрывает в памяти тот момент, когда она оставила Артемиса умирать ради цивилизации.
И только то, что он тремя словами заставил ее сделать правильный выбор, немного успокаивало эльфийку. Она чувствовала, что если бы Артемис сейчас лежал не на кровати, а на оцинкованном столе в каком-нибудь Дублинском морге, ей было бы гораздо хуже.
Пусть она многое потеряла, пусть! Но зато он остался жив.
Она поднялась с кровати, накинула на плечи одеяло, поскольку ей показалось, что в комнате стало холоднее, и подошла к кровати Фаула. Постояла в нерешительности, полюбовалась на его бледное лицо, а потом дотронулась до его плеча и тут же отдернула руку, решив, что незачем будить человека посреди ночи. Но Артемис уже открыл глаза и уставился на нее, не мигая. Та легкость, с которой он проснулся, немного удивила Элфи, особенно если учесть, что пять минут назад он никак не отреагировал на звонок мобильного.
- В чем дело?
- Артемис, ты всегда говоришь мне правду?
Он моментально поднял бровь.
- Ты разбудила меня, чтобы спросить это?
- Ну, почти.
- Да, я всегда говорю тебе правду. Можно спать дальше?
- Подожди секунду, - попросила эльфийка. – А не скрываешь ли ты что-нибудь от меня?
Артемис помедлил, прежде чем покачать головой. Неужели она что-то подозревает?
- Ох, врешь, - вздохнула капитан Малой.
- Я? Вру?
- Да, ты. Ты и Ника скрывали от меня кое-что важное. Жить осталось чуть-чуть, - сказала Элфи. – Да-да, я это знаю, - продолжала она, заметив, как изменилось выражение лица Артемиса. – Но мне нужно знать, на сколько лет я могу рассчитывать.
Артемис молчал, не в силах разомкнуть губ и издать хоть какой-нибудь звук.
- Артемис, ты говорил, что любишь меня, - снова заговорила эльфийка. – Если это действительно так, если ты не солгал, чтобы заставить меня исцелить тебя, ради всего святого, скажи мне!
Фаул смотрел на нее, не мигая. Еще никогда он не чувствовал себя так безнадежно.
- Восемьдесят лет, - пробормотал он. – Может быть, девяносто.
Элфи не высказала своих чувств вслух, выражение ее лица осталось прежним. И лишь по тому, как она опустила плечи, Артемис догадался, насколько болезненно это известие было воспринято ею.
Капитану Малой не хотелось, чтобы Артемис ее успокаивал. Она боялась, что если он приобнимет ее за плечи или погладит по голове, она разревется, совсем как маленький ребенок, не выдержит его заботы и внимания. Поэтому она поспешила выпрямиться и посмотреть ему в глаза.
Артемис понял, что сейчас что-то произойдет, и приготовился к худшему. Но того, что случилось дальше, он никак не ожидал.
- Ты сказал правду, и я отплачу тебе тем же, - почти прошептала она. – Артемис, я люблю тебя!

Глава 8.

Любовь не может двигаться в цене,
Любовь всегда одна, ни выстрела, ни вздоха,
Любовь это когда хорошим людям плохо.
Сплин. «Джим».

Окрестности Парижа, отель «Courtyard Marriott».

Артемис не запрыгал по комнате от радости и не кинулся обнимать Элфи. Зачем, если все встало на свои места? Ведь так правильно, она должна любить его, Фаулы всегда получают то, что хотят, вот он и получил.
И все же он не мог не улыбнуться.
- В чем дело? – спросила Элфи.
- Просто это самые лучшие слова, которые я когда-либо слышал.
- Не жди, что я буду повторять их часто.
- Пожалуй, не стоит. От этого они теряют свой эффект.
Она чуть изогнула губы в улыбке, но потом выражение ее лица снова сменилось на печальное, и она вздохнула.
- Восемьдесят лет это так мало.
- Это смотря где ты живешь, - заметил Артемис.
- В смысле? – не поняла эльфийка.
- Это мало под землей, - пояснил Фаул. – Но если ты начнешь жить на поверхности, то, по нашим меркам, проживешь довольно долгую жизнь.
Элфи не могла не удивиться такой мысли. Она? На поверхности?
Она никогда не думала об этом, ведь любой представитель волшебного народца живет под землей и выбирается на поверхность лишь для совершения ритуала и короткого отдыха. Разве эльфы могут жить на поверхности?
- Можно ведь попробовать, - пробормотал Фаул, словно догадавшись, о чем она думает.
- А нужно ли? – усомнилась Элфи.
- На что ты намекаешь? – не понял юноша.
Элфи дотянулась до выключателя и включила лампу, так что неяркий свет разлился по комнате, частично осветив бледное лицо Артемиса мягким светом, и поплотнее завернулась в одеяло.
- Я не приспособлена к миру людей, - пояснила она. – Что я буду делать на поверхности?
Артемис задумался.
- Ты можешь жить у меня, - сказал он. – Я женюсь на тебе.
- А работа? – спросила капитан Малой.
- Работа? – переспросил Фаул. – Женщины в нашей семье никогда не работают.
- А что же они делают? Вот твоя мать, например.
- Она ездит на приемы, принимает гостей.
- Мило, - хмыкнула Элфи. – Артемис, а что если я не хочу ездить на приемы и принимать гостей? Что если я хочу продолжать работать в полиции?
- Это еще зачем?
Элфи решила объяснить ему так, чтобы он понял раз и навсегда, и больше не задавал глупых вопросов.
- Скажи, ты любишь разрабатывать планы?
- Ну, разумеется. Мои планы – часть меня.
- А скажи мне, - вкрадчиво продолжала эльфийка, - ты бы отказался от этого ради меня?
- Элфи, что за вопросы? – возмутился Фаул.
- Скажи «да» или «нет», - эльфийка решила быть настойчивой.
- Не откажусь, - честно признался Артемис.
- Вот и я не хочу отказываться от работы в полиции!
Артемис нахмурился.
- Но ведь нужно же чем-то жертвовать.

Добавлено (25.03.2011, 18:11)
---------------------------------------------
- Почему это должна делать именно я? – возмутилась Элфи.
- Может, обсудим это позже? - предложил Артемис, чувствуя, что сейчас она настроена довольно враждебно.
- Давай, - согласилась Элфи.
Она понимала, что если они продолжат, то неминуемо поссорятся, и это повредит в первую очередь их общему делу.
Спать, как ни странно, не хотелось. Может, не ложиться?
- Артемис, который час?
Фаул нашарил свой мобильный телефон.
- Почти шесть.
- Ты хочешь спать?
- Уже нет.
- И я тоже.
Элфи немного помедлила, обдумывая, стоит ли говорить то, что пришло ей на ум, и, если говорить, то какими словами.
- Знаешь, мне не дает покоя происшествие в твоем доме.
- Я что, должен извиняться? Элфи, извини, что я тебя похитил и кем-то там обозвал. Я искренне раскаиваюсь.
- Да я не об этом! – отмахнулась эльфийка. – Я о защитных экранах.
- И что с ними не так?
- Я не понимаю, почему они отключились!
- Из-за сильной магической вспышки, я полагаю.
- А чем была вызвана эта вспышка? – продолжала Элфи.
- Вашим появлением?
Она ухмыльнулась.
- Нет, нет и еще раз нет! Иначе они отключились бы еще раньше. Артемис, как ты думаешь, энергия сильного волшебного артефакта смогла бы перекрыть нашу магию?
Фаул-младший пожал плечами.
- Я человек, откуда мне знать. Теоретически это возможно.
- Помнишь трактат, который ты мне показывал?
«Ну, разумеется, помню, - подумал Артемис. – Ты была так близко, и мне вдруг очень захотелось заглянуть тебе в глаза. Когда-нибудь, Элфи, я скажу тебе одну вещь, но не сегодня. Сегодня ты рассмеешься мне в лицо, ты не поверишь, что так бывает».
- Помню.
- Артемис, я думаю, что это и есть Рукопись.
- Элфи, это только твоя догадка, она ничем не подтверждена.
- Ты будешь смеяться, но что-то внутри меня говорит, что Рукопись в Ирландии. Я как будто знаю это, но забыла, откуда. Что-то настойчиво убеждает меня, что надо ехать в твое поместье.
- Теоретически можно, - кивнул Артемис, подумав, что неплохо бы показаться родителям. – Выставка будет работать еще неделю, так что книги никуда не денутся. Но так мы потратим время, потому что если ты ошиблась, нам придется лететь обратно в Париж.
- Рукопись там! – чуть не закричала Элфи.
- Как знаешь, - сдался Фаул.

- Кто-то здесь сошел с ума! – резюмировала Ника утром, услышав предложение поехать в Ирландию и причины – точнее, одну причину, - по которой нужно было прислушаться к этому предложению. – И знаете что? Мне кажется, что это не я!
- На меня намекаешь? – ухмыльнулась Элфи, и Ника даже удивилась: настолько ее ухмылка напоминала Артемисовскую. – Зря.
- Смею напомнить, что интуиция никогда не числилась в списке твоих достоинств, - заметила Медичи. – Не понимаю, почему мы должны прислушиваться к твоему внутреннему голосу! – она резко закинула ногу на ногу, обхватила колени руками и продолжила. – Нет, я не говорю, что это плохо. Просто дайте мне разумное объяснение.
- Исчезновение ваших защитных экранов отчасти подтверждает гипотезу Элфи, - начал Артемис, но Ника тут же его перебила.
- Любая магическая вспышка вызвала бы сбой защитных экранов!
Элфи покачала головой.
- Нет, не любая.
Удивленно приподнятая бровь лейтенанта Медичи лучше всяких слов говорила, что эльфийка думает по этому поводу.
- Чтобы проверить мою гипотезу, я связалась с Жеребкинсом, - принялась объяснять Элфи, - и он сообщил мне нечто интересное.
- Что конкретно? – тут же поинтересовался Николас.
- Я не очень понимаю, как это объяснить, - предупредила капитан Малой. – Думаю, Артемис справился бы с этой задачей куда лучше, но я попробую. В общих чертах, Жеребкинсу удалось установить, что магия существ разных видов различна.
Артемис хотел, было, поздравить Жеребкинса с этим гениальным открытием, но, взглянув на выражения лиц Медичи и увидев, что брат и сестра недоуменно переглянулись, понял, что это действительно открытие.
- Это не значит, что магия абсолютно различна. До какой-то степени эти разновидности взаимозаменяемы. За счет этого, например, происходит исцеление.
- Это что-то вроде ситуации с группами крови? – уточнил Артемис.
Элфи радостно кивнула.
- Но когда речь заходит об очень сильной магии, эти различия становятся существенными. Например, ни один пикси не сможет использовать сильный эльфийский артефакт. Помните Дила Хвостолова из виртуального учебника истории? – обратилась она к Нике и Николасу.
Те энергично кивнули.
- Так что там с этим Дилом? – поинтересовался Фаул.
- Он попытался повлиять на ход выборов нового королевского советника. При этом ему хватило ума использовать магию другого вида. Если быть точной, он использовал эльфийский артефакт.
- Жезл, - добавил Ник.
- И чем все это закончилось?
- Он остался совсем без магии. Никто точно не знает, почему, - добавила Элфи. – Видимо, разница магических потенциалов, незаметная на мелком, бытовом уровне, нейтрализовала его способности. А что касается Рукописи, ни у кого не возникает даже тени сомнения в том, что природа ее силы – эльфийская. Поэтому если трактат Артемиса и есть Рукопись, то его магия должна была соответствовать нашей собственной, поскольку я и Ника – эльфийки. По мнению Жеребкинса, такое наложение могло отключить защитные экраны.
Ника Медичи беспомощно захлопала ресницами.
- Подождите! – взмолилась она. – Я не понимаю. Какой еще трактат?
- Я купил на аукционе книгу, написанную на гномьем языке, - объяснил Артемис.
Он не стал углубляться в детали и пояснять, что эта книга должна была открыть ему тайны волшебного народца, и тогда он бы украл технологии, которые сделали бы его самым богатым человеком на этой планете. Ни к чему Нике это знать.
- На гномьем языке, - протянула лейтенант Медичи. – А мы считали, что Фронда замаскировал Рукопись. Впрочем, это ничего не значит. Нет никаких документальных подтверждений тому, что он действительно так сделал.
- Мы просто подумали о наиболее вероятных действиях, - сказал Артемис.
- Фронда как раз не отличался способностью к логичным действиям, - вставил Ник.
- Жаль, что я этого раньше не знал.
Элфи напряглась. Ей показалось, или Артемис действительно вздохнул?
- Что ж, не могу сказать, что я убеждена на сто процентов, но рассуждения Элфи кажутся мне логичными, - призналась Ника.
- Мы ничего не теряем, летя в Ирландию, - добавил Ник.
Кроме времени.
Как раз времени у нас много.
- Нужно заказать билеты.
- Я уже это сделала, - улыбнулась Элфи. – Есть только одна проблема. Сегодня рейса в аэропорт «Шеннон» нет, поэтому мы полетим в аэропорт города Корк.
Артемис поморщился.
- Но после этого нам придется несколько часов добираться до Дублина!
- Ничего не поделаешь. Радуйся, что мы летим не в Россию, и нам не придется ехать из Москвы в… - она задумалась, - во Владивосток.

Ирландия, Аэропорт города Корк.

Аэропорт ничем не отличался от всех других аэропортов, но он был построен не для того, чтобы изумлять прилетающих туристов. На двух его уровнях пассажиров быстро регистрировали, забирали у них багаж, подвергали при

Аэропорт ничем не отличался от всех других аэропортов, но он был построен не для того, чтобы изумлять прилетающих туристов. На двух его уровнях пассажиров быстро регистрировали, забирали у них багаж, подвергали пристальному разглядыванию на паспортном контроле и предоставляли им возможность побродить по магазинам беспошлинной торговли (а вдруг купят что-нибудь?). Или же их привозили на автобусах, опять же пристально рассматривали, и оставляли ждать багаж. Дальше они уже были предоставлены самим себе
Воспользовавшись услугами компании «Aer Lingus», Элфи, Артемис, Ник и Ника очутились именно в этом аэропорту, находящемся в нескольких часах езды от поместья Фаулов. Багажа у них не было, поэтому, закончив проходить паспортный контроль, они проигнорировали толпу пассажиров, собравшихся возле ленты выдачи багажа, и вышли на свежий воздух.
Снаружи было прохладно, плазменный экран на стене показывал четыре градуса тепла. Свинцовые облака почти полностью скрывали и без того тусклое солнце. Все вокруг казалось серым, даже рыжие волосы Элфи как будто потускнели и утратили свой насыщенный оттенок. Артемис не мог видеть себя, но, глядя на Нику, чья кожа была столь же бледная как и его собственная, мог предположить, что очень походит на вампира. Сама Медичи выглядела, как девушка с готической картинки.
Фаулу на секунду показалось, что такая погода предвещает очень неблагоприятную перемену в его судьбе, но потом отбросил эту мысль в сторону, поскольку она была нерациональной и граничила с мистикой. Да, небо затянуто облаками, и кажется, что в любую минуту пойдет дождь, но при чем тут он, Артемис? Надо обладать манией величия, чтобы подумать, что это имеет к нему какое-либо отношение!
Они взяли такси и, миновав кольцевую развязку, помчались по трассе N27 в Корк, на железнодорожную станцию Корк-Кент. Очутившись там и отдав таксисту 11 евро, купили четыре билета первого класса (Артемис никогда не отказывал себе в комфортных путешествиях) и четверть часа спустя уже ехали в Дублин, откуда можно было безо всяких проблем добраться до поместья Фаулов на такси. Почему-то всем казалось, что конечная цель путешествия близка.

Поместье Фаулов.

Автомобиль замер у массивных ворот из чугуна. Артемис вздохнул с облегчением. Может быть, Элфи ошиблась, и его трактат не имеет никакого отношения к Эльфийской Рукописи. Но, по крайней мере, он проведет несколько часов дома, увидит родителей, погрузится в привычную атмосферу старинного особняка.
Шагая по покрытой гравием дорожке, он думал, какой переполох поднимется на Нижних Уровнях, когда Элфи останется на поверхности. Эльфийка выходит замуж за вершка. Наверное, это покажется волшебному народцу началом конца. Или верхом абсурда.
Он легонько поддал камешек ногой, и тот улетел в сырую траву.

Ангелина Фаул сидела в гостиной и, вооружившись толстой энциклопедией по искусству Фэн-Шуй, раздумывала, как можно перепланировать гостиную, при этом улучшив сферу семейных отношений. Она не верила в праздное времяпровождение и, несмотря на то, что ее терзала тревога за сына, не желала оставлять своих повседневных занятий. Как раз когда Ангелина решила, что отныне в цветовом решении гостиной должен преобладать красный, она услышала хлопок двери.
- Тимми? – позвала она.
Но это был не Артемис-старший, в чем она убедилась через несколько секунд, когда в дверном проеме показался ее сын.
- Арти! – воскликнула Ангелина и развела руки, чтобы обнять его.
Артемис обнял мать и запечатлел поцелуй на ее щеке.
- Добрый вечер, мама. Ты не сильно волновалась?
- Немного, - улыбнулась Ангелина.
Только тут она заметила, что за дверью нерешительно переминаются с ноги на ноги трое людей: очень красивая невысокая девушка с непослушными рыжими волосами и большими глазами, еще одна девушка с длинными черными волосами и парень, очень напоминающий брюнетку. Последние двое напоминали ее Арти цветом кожи и характерным выражением лица.
- Проходите, - сказала она. – Добрый вечер.
- Добрый вечер, миссис Фаул.
- Мама, я пригласил своих друзей, - пояснил Артемис. – Надеюсь, ты не против?
«Друзей? Он сказал, друзей? – удивилась Ангелина Фаул. – Неужели он наконец-то захотел, чтобы рядом с ним был хоть кто-то?»
- Разумеется, я не против, Арти, - сказала она и ласково взъерошила ему волосы.
Сделать это было нетрудно, поскольку Ангелина была довольно высокой женщиной, а Артемис, по меркам вершков, считался невысоким.
Он немного смутился, хоть и не показал виду.
- Ты волен делать все, что хочешь, - добавила миссис Фаул.
- Где отец? – спросил Фаул-младший.
- У него встреча с партнерами, дорогой.
- Ладно, мам, я погорю с тобой позже. Сейчас мне надо кое-что отыскать, после этого мы ненадолго уедем.
- Конечно, Арти.

Трактат лежал на том же самом месте, где Артемис его оставил – на столе. Широкими шагами он пересек комнату и взял книгу в руки.
- Полагаю, теперь вы должны доставить ее Жеребкинсу.
Элфи кивнула.
Ника тоже подошла к столу, присела на корточки и принялась разглядывать что-то на полу.
- Что ты ищешь? – не вытерпел Артемис.
- Вот тут ты лежал, - сказала Медичи. – Крови натекло с маленькое озеро.
Артемиса передернуло. Он на ощупь нашел руку Элфи и крепко сжал ее пальцы в своих.
Зачем ты это говоришь? Видишь ведь, что ему неприятно вспоминать!
С одной стороны неприятно, с другой - интересно.
- Спасибо за информацию, Медичи.
И все же на твоем месте я бы помолчал.
- Не за что, Фаул.
Но ты не на моем месте.
- Как насчет поездки в Тару? Чем скорее мы узнаем, Рукопись ли это, тем лучше, - напомнила Элфи.
- Да, конечно, - кивнул Артемис. – Я только найду Дворецки. Кто-то ведь должен вести машину.

Тара.

- Еще одно приключение подходит к концу, - сказал Фаул, когда «бентли-арнидж-ред-лейбл» стал замедлять ход.
- Кто знает, - рассудил Николас. – Может, мы нашли не ту книгу. Тогда поиски начнутся сначала. Мне бы очень этого не хотелось.
Он с нежностью подумал о Стелле. Кто знает, сколько еще его будет радовать улыбка этой девушки и ее мелодичный смех? Как всегда, Ника почувствовала его сомнение, и он поспешил переключиться на что-нибудь другое.
- Когда ты вернешься? – спросил Артемис у Элфи.
- Артемис, мне надо кое-что тебе сказать, - она повернулась к Медичи и махнула рукой. – А вы идите, я догоню.
Ник и Ника пожали плечами, попрощались с Артемисом, выслушали его вежливое «До встречи, ехидны» и скрылись за голографической изгородью.
Артемис и Элфи остались одни.
- Ну? – подтолкнул ее Фаул.
Слова Элфи прозвучали как фальшивая нота в середине партии, идеально сыгранной в остальном.
- Артемис, я никогда не вернусь.
- Что? – он наморщил лоб. - Знаешь, Элфи, у тебя дурацкие шутки!
- А я не шучу.
- А что ты делаешь?
- Информирую тебя.
- Я тебя не понимаю!
- Чего тут непонятного? – изумилась Элфи. – Артемис, я никогда не стану жить с тобою, я ухожу.
Артемис едва не открыл рот от удивления.
- Какая муха тебя укусила? Ты сама сказала, что ты меня любишь. Я думал, что я женюсь на тебе.
Капитан Малой нахмурилась.
- Артемис, ты сам-то понимаешь, какую ерунду несешь? Человек и эльфийка! Так не бывает. Подумай сам, что я тут буду делать? Мой мир не здесь.
- Ты так хочешь вновь уйти под землю?
- Да, - твердо сказала она.
Вот он, поворот судьбы к худшему. Да еще какой. Что он будет делать без Элфи? Кто сможет заменить ее?
- Если я чем-то обидел тебя…
- Ничем. Просто я так хочу.
- Это какое-то неадекватное желание! – пробормотал Фаул-младший. – Это что, какой-то приступ? Может, ты тоже опьянела, как Медичи тогда, на Кипре?
- Я не Ника, - отрезала Элфи. – Не надо нас сравнивать: мы абсолютно разные.
Она вздохнула и заговорила быстро-быстро, словно это была заученная речь, которую она боялась забыть.
- Все это неправильно, так не должно было быть. О чем ты думал, когда влюблялся в меня? Как можно было? Тебе и сейчас-то только двадцать лет, а мне – намного больше! И тебе не страшно? Ты определенно самый странный вершок, ты не похож на других. А разница менталитетов? Ты обворовываешь людей, а я ловлю таких как ты! Как я смогу жить с тобой, зная, чем ты занимаешься, что я – подруга преступника? И не убеждай меня, что ты все это бросишь. Ты сам сказал однажды, что ни за что не откажешься от своих планов, и это было правдой.
- Элфи, в прошлом я совершил несколько больших ошибок. И совершу еще больше, если тебя не будет рядом.
- Никому не дано силы остановить тебя, если ты хочешь что-то сделать, - возразила Элфи. – Ни твоим родителям, ни Дворецки, ни мне. Ты не станешь лучше для меня, ты можешь измениться лишь ради себя самого.
Они помолчали, и тишина неожиданно ослабила напряжение между ними. Они просто пристально смотрели друг на друга, не имея в голове никаких мыслей кроме той, что говорила им, что они безнадежно нуждались друг в друге
- Элфи, ты все равно нужна мне. Понимаешь, одно твое присутствие заставляет меня чувствовать себя другим человеком. Именно человеком, не злым гением. Останься со мной, - попросил он.
- Я не должна, - возразила эльфийка. – В твоем мире множество девушек. Я уверена, что ты можешь очаровать одну из них и забыть о своей влюбленности.
- Думаешь, я когда-нибудь забуду? – Артемис разозлился. – Думаешь, твое отсутствие будет той губкой, которая сотрет твой образ из моих мыслей?
Она не ответила.
- Ну, что молчишь?
- Есть еще одна причина, по которой я хочу уйти, - в голосе Элфи резко увеличилась концентрация агрессии. - Я не люблю тебя.
Даже если бы она воткнула нож ему в спину, Артемису не было бы так больно.
- Ты лжешь, - сказал он. – Ты все это придумала.
- Я действительно лгала, но только когда говорила, что люблю тебя. Я была не в себе, не соображала, что несу.
Она повернулась и резкими шагами пошла ко входу в терминал.
Артемис кинулся за ней, попробовал схватить за руку, но она вырвалась и зашипела:
- Оставь меня! Я не хочу перед тобой оправдываться!
Можно было настаивать, просить, молить, унижаться. Можно было упасть перед ней на колени, целовать ей руки, говорить что-то красивое. Можно было заставить ее все-таки сказать правду, по кусочкам собрать картину истины, вытянуть признание. Или, если она все-таки сказала правду, можно было вынудить ее произнести нужные слова. Посулами, уговорами, угрозами, - неважно, чем.
Глупости это все! Фаулы так не делают.
Хочет идти – пусть идет.
- Вот и все, до свидания, черт с тобой! – прошипел Артемис ей вслед.

- Что случилось? – непонимающе спросила Ника Медичи, увидев, что Элфи бледна как мертвец и тяжело дышит.
- Я его не люблю, мы с ним не пара, - пробормотала Элфи. – И вообще, я его ненавижу!
И тогда Медичи впервые позволила себе нелестное высказывание в адрес капитана Малой.
- Дура! – сказала она со всей экспрессивностью, на какую была способна.
Элфи ее не слышала.
Пожав плечами и мысленно выругавшись, Ника вышла на тропу войны, чтобы достать им билеты. Она была уверена, что Кахартес не терял времени даром и сделал все возможное, чтобы наставить им палок в колеса. Так оно и оказалось, но нет задания, с которым не может справиться разъяренный офицер Легиона Подземной Полиции. Эльф, с которым Медичи разговаривала, потом клялся и божился, что к нему явился сам Дьявол, и этот Дьявол носил обличие Ники Медичи.

Гавань, Нижние Уровни.

Они вышли из здания шаттлопорта, когда городской луномер показывал одиннадцать часов вечера. Снаружи уже ждали Труба Келп и его броский электромобиль.
- С возвращением, - сказал он и широко улыбнулся, но, увидев выражение лица Элфи, с беспокойством спросил. – Все в порядке?
Она кивнула, но сделала это так поспешно, что в душу Трубы закрались сомнения в правдивости ее жеста.
- Труба, - позвала Ника, - ты можешь отвезти Элфи и Ника домой?
- Конечно. А ты?
- Я возьму такси и поеду к Жеребкинсу.
- Но уже поздно, - попытался возразить Труба.
Лейтенант Медичи кивнула.
- Да, но он обещал, что дождется меня. Не переживай, Труба, все будет нормально.
Она дотронулась до трактата, который держала Элфи. Та помедлила секунду, прежде чем выпустить книгу и рук. Ей вспомнился Артемис, сидящий на подлокотнике ее кресла. Затем их поцелуи на балконе. Затем ее бегство. Элфи вздохнула и почти впихнула трактат в руки Медичи.
- Все будет хорошо, - шепнула ей Ника, прежде чем уйти.
Ты сама в это не веришь, услышала она вдогонку.

Оперативный центр, Полис-Плаза.

Жеребкинс несказанно обрадовался, когда раздвижные двери разъехались, и в комнату влетела растрепанная Ника Медичи, прижимающая к груди старинную книгу. Разумеется, книга была старинной только по меркам вершков. Сам кентавр помнил те времена, когда она была изготовлена, так, будто это было пару лет назад.
- Рад снова видеть тебя, лейтенант, - приветствовал ее Жеребкинс. – Более того, если то, что ты мне принесла, действительно Эльфийская Рукопись, то ты, возможно, когда-нибудь станешь майором.
- Сомневаюсь, - мрачно усмехнулась Медичи. – Пока Кахартес занимает председательское кресло, повышение мне определенно не грозит.
- Ну, что ты так прижала эту книгу к себе? Давай ее сюда. Мне придется хорошенько над ней поколдовать. Я тебе говорил, что Крут меня недооценивает? Он выделяет мне такой мизерный бюджет, что я не могу даже опробовать мои лучшие разработки!
- Только тысячу раз, - равнодушно сказала Ника. – Слушай, Жеребкинс, постарайся как можно скорее провести экспертизу. Если ты успеешь к завтрашнему утру, то я…
- То ты закажешь мне цистерну жучиного сока.
- Идет!
- И будешь выслушивать все о моих новых разработках.
- Я ведь ничего не пойму! – попыталась возразить эльфийка.
- А это неважно. Просто люблю, когда меня слушают. Давай сюда свою книжку. Я обещаю, что ты узнаешь результаты анализов не позже, чем через два дня.
- Я обожаю тебя, говорящая лошадка!
Жеребкинс посмотрел на нее с напускной суровостью.
- Не понимаю, как дочь Жана Медичи могла вырасти такой нахалкой!
- Дети – цветы жизни, - ответила ему на это Медичи. – Сначала они еще зеленые, а потом распускаются.
Жеребкинс не понял ее сравнения, поскольку ни разу в жизни не видел живых цветов.
- Иди отсюда, Медичи, - попросил он. – Иди домой, не мешай мне работать.

Гавань, Нижние Уровни, квартира Элфи Малой.

Элфи безумно хотелось, чтобы разразилась гроза, чтобы издалека доносились раскаты грома, а за окном то там, то тут вспыхивали ломаные линий молний. Ну и, разумеется, она мечтала о косых струях дождя, которыми погода плакала бы вместе с ней. Но ее желание было неосуществимо: погода на Нижних Уровнях никогда не менялась, да и окон в квартире не было.
Она сидела на кровати, обнимая себя руками, и беззвучно плакала. Слезы стекали по ее щекам, оставляя за собой мокрые дорожки. Изредка Элфи наклоняла голову, и тогда соленые капли срывались с ресниц, падали, разбивались о покрывало.
Иногда, впрочем, она делала над собой усилие и сдерживала рыдания. В такие минуты она напоминала самой себе ледяную скульптуру. Но лед таял, воспоминания об Артемисе плавили его, и капельки вновь блестели на щеках эльфийки.
Отреклась. Отступила. Испугалась.
Артемису, наверное, сейчас тоже плохо. Но он, по крайней мере, никого не обманывал. В любви он как раз до неприличия честен. Это она, Элфи Малой, солгала. Думала, что когда Артемис исчезнет из ее жизни, все вернется на круги своя, и она перестанет зависеть от него. Надеялась, что они заживут так, как жили до встречи, возможно, лишь иногда вспоминая друг друга.
Как же она ошибалась!
Фаул занимал все ее помыслы. Стоило закрыть глаза, и она видела его таким, каким он был, когда прощался с ней. Растерянным. Ошеломленным. Разочарованным. Обычным юношей, которому не чуждо ничто человеческое, и которому гениальность на этот раз не помогла.
Она пыталась доказать себе, что Артемис скоро о ней позабудет, что он переживает лишь потому, что не сумел получить желаемое. Но что-то подсказывало ей, что он человек одной страсти, и что он обречен.
Хоть бы кто пришел! Неважно, кто, она была бы рада даже Цыпу Треплоу, лишь бы этот он отвлек ее от печальных мыслей. Вот если бы сейчас вошла Ника, уселась, скрестив ноги, перед электрическим камином и, напустив на себя таинственный вид, принялась бы рассказывать последние новости и сплетни и при этом ни словом не упомянула бы о существовании Артемиса.
Но Ника сейчас наверняка ехала домой, чтобы наскоро обнять своего младшего брата, небрежно поинтересоваться, как прошла его поездка с классом, получить восторженный ответ и поспать несколько коротких часов. Утром она должна была ехать к Круту.
Слезы словно собрались с силами и еще быстрее потекли по ее щекам.

А далеко-далеко, на поверхности, бледный юноша с черными, как смоль, волосами вернулся в свой фамильный особняк, закрылся в кабинете и просидел там целую ночь, уронив голову на скрещенные руки.
Он не плакал.
Но именно невыплаканные слезы – самые горькие.

Глава 9.

И что бы она ни скрывала,
И какой бы я ни был гад,
Ей хочется остаться рядом.
Я, кажется, этому рад.
Високосный год. «Глупое, несмешное кино».

Гавань, Нижние Уровни.

Она шла и шла по Королевскому Бульвару, отрешенно поглядывая на мир, и цоканье каблучков вторило ее тяжелым мыслям, навевая ассоциации со зловредной каплей, которая, как известно, камень точит.
Мимо проходили эльфы и спрайты. Никто, казалось, не замечал некоторой озлобленности и резкости в чертах ее лица, особенно в очертании скул и поджатых тонких губах. Руки в карманах, торопливая походка, злой, колючий взгляд, - так шла Ника Медичи.
Отныне Нике казалось, что Элфи – не от мира сего. Медичи получила от жизни жестокий урок, но совсем иного рода, нежели тот, что был преподан Элфи, и попросту не понимала некоторых вещей. Как шарик, раз за разом перекатывала она в уме одну и ту же мысль. «Как можно отречься от того, кого любишь?» - спрашивала она у витрин, у тротуаров под ногами и даже у равнодушно проезжающих мимо электромобилей.
Но Ника Медичи никогда не любила той искренней и возвышенной любовью, на которую способны лишь единицы. По-правде говоря, она вообще никого не любила по-настоящему, и ей не дано было понять, что Элфи может отрекаться любя. Или считать, что она так поступает. Как бы то ни было, Нике не было знакомо желание уступить, отойти в сторону, освободить кого-то от гибельной привязанности, пусть даже ценою собственной боли и кровавого чувства ревности. Ей не от кого было отрекаться и не по кому страдать, но это не делало ее счастливее.
Ей было жаль Артемиса, он казался ей несправедливо отвергнутым. Ну разве он был виноват в том, что осмелился полюбить эльфийку? Нике хотелось приободрить его мелодичным перезвоном своего голоса, новизной собственной свободы от самой себя, своей знаменитой улыбкой. Но она понимала, что всему этому Артемис предпочтет один укоризненный взгляд своей рыжеволосой отступницы.
Ника, несмотря на отсутствие некоторого опыта, не могла не заметить кое-каких деталей и не сравнить Элфи и себя.
Она была сильна своим одиночеством и независимостью. Появление в ее жизни кого-то, в ком бы она нуждалась, заставило бы ее сложить свои крылья и пригнуться к земле, встать на защиту своего эфемерного счастья, а она не хотела походить на птицу, прикрывающую свой выводок.
Что касается Элфи, то тут все обстояло наоборот. Раньше одиночество шло ей, как идет прическа. Когда же она осознала истинное положение вещей, ее внутренний огонек потускнел. Отныне он разгорался в полную силу только тогда, когда Артемис был рядом. Именно его молчаливое, незаметное невооруженным глазом обожание делало Элфи сильной, такой, какой она была раньше.
Ника не могла поверить, что Элфи добровольно отказывается от силы. Если бы она потеряла свою магию, то ни на шаг не отходила бы о того, с кем чувствовала бы себя по-прежнему. И пусть бы это была всего лишь химера! Даже химеры порой делают людей счастливыми, ровно как и нелюдей.
Ника подняла голову и посмотрела на табло, показывающее номер дома и название улицы. «Королевский бульвар 19». Это был ее дом, ее любимое место. Но сейчас она шла к Элфи, обрадовать ее или, может быть, огорчить. Медичи еще не знала, как Элфи воспримет то, что она собиралась ей сказать.

Гавань, Полис-Плаза, кабинет майора Крута, несколько часов назад.

Ника вошла робко, словно это был не кабинет начальника, а клетка с особо голодным тигром, которого приучили бросаться на брюнеток. Когда Крут позвонил ей сегодня утром и напомнил, что она должна появиться в его кабинете, его голос звучал спокойно и, как ей показалось, в нем даже были ласковые нотки. Именно это насторожило Медичи, привыкшую к тому, что майор орет всегда: и когда есть причина, и для собственного удовольствия. Уж если он так разговаривает, то наверняка должен сообщить ей какую-нибудь ужасную новость.
У нее было только одна гипотеза на этот счет. Они привезли не ту книгу. Элфи ошиблась в своих предположениях, и им придется вновь отправиться на поверхность. Только теперь Артемис не станет им помогать, соответственно, шансы найти Рукопись будут равны нулю.
Крут сидел за столом и внимательно читал какую-то бумагу. Ника топталась на пороге, не решаясь побеспокоить командира.
- Медичи, хватит меня разглядывать, - сказал он по-прежнему не отрываясь от бумаги, - я не картина в музее. Проходи и садись.
- Куда? – спросила Ника.
В комнате был всего один стул, но он уже был занят Джулиусом Крутом.
- Хм, и правда некуда, - признал майор. – Ладно, закрой дверь и садись на стол.
- Это становится доброй традицией, - усмехнулась лейтенант Медичи, отодвигая бумаги в сторону и грациозно вспрыгивая на столешницу.
- Поаккуратнее с документами, - запоздало предупредил Крут.
Ника развела руками. Что сделано, то сделано. Надо было раньше предупреждать.
- Вы что-то хотели мне сказать, - напомнила она.
- Да, - кивнул майор. – Хорошие новости.
Лейтенант Медичи не могла не улыбнуться.
- Жеребкинс провел все необходимые тесты. Нет никаких сомнений в том, что трактат Фаула – действительно Эльфийская Рукопись.
- Значит, мы выполнили задание?
- Да. Кахартес едва не лопнул от злости. Говорят, он готов придушить вас собственными руками. Кроме того, бытует мнение, что не сегодня-завтра его вежливо попросят оставить кресло председателя.
Медичи улыбнулась еще шире. Все гады рано или поздно получают по заслугам, и этот получит.
«Вот бы кресло досталось Эрике Граббс, - подумала она. – Или Виниайе».
- Лейтенант Медичи, - позвал Крут, заметив, что на лице эльфийке воцарилось мечтательно выражение.
Она встрепенулась.
- Извините, сэр.
- Ты безо всяких вопросов остаешься в корпусе. А вот с Элфи было немного сложнее. Но твой шарлатан Стелби провел необходимые анализы и выявил, что у нее все еще достаточно магии для того, чтобы быть офицером ЛеППРКОН. В общем, я рад, что вы обе остаетесь с нами. Мне нужны такие офицеры как вы, несмотря на то, что вы вляпываетесь в истории.
- Спасибо, майор.
- И, кстати, Элфи должна была быть здесь уже сегодня. Где она?
Ника на секунду замялась.
- Видите ли, сэр, у нее проблема.
Крут махнул рукой, словно утверждая, что глупости это все, не может у Элфи быть никаких проблем.
- Сэр, я настаиваю.
- И что же это за проблема?
- Артемис Фаул.
- Ника, я устал слышать имя этого вершка. Что там с этим Фаулом?
- Она его любит.
- Три ха-ха два раза! – сказал Крут. – Медичи, до первого апреля еще далеко! И мне все равно не нравятся твои шутки.
- Я не шучу, майор.
Майор поднялся со стула. Теперь его лицо находилось почти на одном уровне с лицом эльфийки.
- Да кто может полюбить Фаула?
Медичи нахмурилась.
- Ну, может вам это и кажется глупостью, но он не так уж плох. В нем определенно что-то есть. Знаете, мой папа любил поговаривать, что любовь зла, полюбишь и тролля.
- Уж лучше бы тролля! – рявкнул Майор, потеряв терпение.
- Не знаю, не знаю, - Ника покачала головою. – Поймите, сэр, Фаул меняется. Он уже не тот мерзавец, каким был в начале нашего знакомства.
- Ничего удивительного, Оса. Общение с тобой кого угодно может свести с ума. А там и до неадекватных действий недалеко.
- Издеваетесь, сэр? – прищурилась Медичи. – Майор, вы можете смеяться сколько вам угодно, вы же мой начальник, но я точно знаю одно.
- И что же ты знаешь?
- То, что Артемис изменился – заслуга Элфи. Мое присутствие не оказало на него никакого воздействия. Для него важно только мнение капитана Малой, многие его поступки будут напрямую зависеть от того, одобрит ли она их.
Крут рухнул на стул, нашарил в кармане платок и, тяжело вздохнув, вытер лоб.
- И к чему ты клонишь?
- Она нужна Фаулу, сэр. А он нужен ей.
- Слушай, Медичи! – заорал Крут с новой силой. – Ты слишком много на себя берешь! Возомнила себя великим психологом? Она нужна ему, он – ей… Тьфу! Ты что, хочешь, чтобы мой лучший офицер бросил Корпус ради какого-то преступника?
Вопрос был риторическим. Круту и так было очевидно, что Медичи мечтает именно об этом.
- Короче, я даю Элфи два дня отпуска, - уже гораздо спокойнее сказал майор. – После этого она должна явиться сюда. А теперь иди и скажи ей это.
- Но, сэр, - попыталась, было, возразить эльфийка.
- Ты что, не слышала, что я сказал?! – командир ЛеППРКОН подался вперед так яростно, что Ника в испуге соскочила со стола, при этом смахнув на пол бумаги. – Еще одно слово, и ты отправишься регулировать движение канализационных субмарин! А теперь иди и скажи Элфи, что во вторник утром она должна быть здесь! И подними бумаги, тролль тебя подери!
Но Медичи уже скрылась за дверью.
- Д’Арвит! – выругался майор и, чтобы успокоить расшалившиеся нервы, потянулся к упаковке сигар.

Ника Медичи почти бежала по коридору, лавируя между другими полицейскими и раздумывая, что бы она сказала майору, если бы у нее было достаточно смелости, когда кто-то схватил ее за локоть, тем самым заставив остановиться. Она обернулась и увидела высокого шатена в форме отряда быстрого реагирования.
- Привет, Труба, - выдохнула она.
- Ты уже была у Крута?
- Именно. Теперь я спешу поскорее смыться в неизвестном направлении.
- Он на тебя орал?
Ника кивнула.
- Ну, это еще не повод, чтобы так мчаться по коридору. Он на всех орет.
- Просто него были такие глаза! – Медичи попыталась наглядно изобразить, но у нее не слишком хорошо вышло. Тем не менее, Труба сумел представить себе приблизительную картину. – Я подумала, что еще немного, и он запустит в меня чем-нибудь тяжелым.
Капитан Келп неожиданно улыбнулся. Эта улыбка показалась Медичи настолько неуместной, что она насупилась.
- Эй, что не так? – не понял Труба.
- Не вижу ничего смешного. Да, бедная глупая эльфийка побаивается своего начальника! Но это не значит, что можно надо мной смеяться!
Эльф успокаивающе похлопал ее по плечу.
- А я и не над тобой смеюсь. Скажи, ты случайно не заметила, что у Крута на столе нет ничего тяжелого?
Ника наморщила лоб.
- Вроде нет, - призналась она.
- Там нет ничего тяжелого. Мы все попрятали с тех пор, как он запустил в одного офицера пресс-папье.
Медичи чуть приподняла бровь. Она никогда не слышала об этой истории.
- И что это был за офицер?
- Мой брат. Он пришел пожаловаться, что форма нашего отряда его полнит!
Эльфийка прыснула в ладошку.
- Все тот же Шкряб!
- Да, согласился капитан Келп. – Некоторые вещи никогда не меняются.
Он посмотрел на свой луномер, пробормотал ругательство себе под нос и, схватив Нику за плечо, повлек ее в направлении тиров. Теперь, когда большинство полицейских либо разошлись по своим кабинетам, либо отбыли на дежурство, двигаться было куда легче.
- Я слышал, тебя оставляют в Корпусе, - сказал Труба после того, как они молча прошли почти половину коридора.
Медичи издала невнятный звук, который, по всей видимости, должен был означать «да».
- Прекрасно. И когда ты приступаешь к работе?
На этот раз междометием отделаться не удалось.
- Завтра.
- Ты рада?
- А ты как думаешь? – вопросом на вопрос ответила Медичи.
- Уж, наверное, - усмехнулся Труба Келп.
- Это правильный ответ, пять слитков золота ваши! – воскликнула Ника, передразнивая популярную игру «Кто хочет тонну золота?», возникшую благодаря одному памятному требованию Артемиса Фаула.
Фаул вообще был известной личностью в подземном мире. Фигурки, изображающие его, продавались в каждом пятом магазине. Компьютерные игры «Полицейские и Похитители» и «Остановить Кобой», созданные по мотивам приключений Артемиса и Элфи, приносили создателям огромную прибыль, ибо диски расходились огромными для Гавани тиражами. Ника так же слышала, что какая-то кинокомпания собиралась снимать фильм о восстании Б’ва Келл.
- А Элфи тоже остается?
- Да. Но Крут дал ей пару выходных.
- Смотри под ноги, - посоветовал Труба, так как теперь они спускались по лестнице. – Я никогда не мог понять, как вы, женщины, ходите в этих остроносых ботинках и не падаете.
- С этим надо родиться, - ответила эльфийка, старательно следуя совету друга.
- Кстати, с Элфи что, что-то не так?
- Почему ты так решил?
- Вчера она была такая странная!
- Потом поймешь, - туманно пообещала Медичи.
- Ладно, мне пора идти, - сказал капитан, останавливаясь напротив тяжелой двери, ведущей в учебный тир Легиона.
- Увидимся, - ответила на это Медичи и, подмигнув, продолжила спускаться по лестнице.
Уже через минуту она вышла на улицу и остановилась на лестнице, ведущей к главному входу. Поехать к Элфи на такси или потратить час на дорогу, если идти пешком? Пешком, конечно же. Надо привести мысли в порядок и понять, как разговаривать с Элфи, а на это нужно время.

Гавань, Нижние Уровни, квартира Элфи Малой.

Элфи металась по квартире словно раненая тигрица. Она то беспокойно расхаживала по ковру, заложив руки за спину, то мчалась на кухню, чтобы суетливо распахивать дверцы шкафов и выдвигать ящики, то бежала в гостиную и начинала переставлять книги с одной полки на другую. Сторонний наблюдатель не увидел бы в ее действиях никакой логики. Надо сказать, что Элфи сама едва понимала, к чему вся эта суматоха. Но уж лучше бегать из одного конца квартиры в другой, чем рыдать.
Надо решить, что делать дальше. Кто знает, сможет ли она остаться в Корпусе? Это не от нее зависит. Что с нею будет, если она не сможет больше работать в Корпусе? То есть. Крут, конечно, ее совсем не выгонит. Просто поручит заниматься бумажной работой. Элфи едва не передернулась. Как интересно будет писать отчеты о каких-нибудь миссиях, успешно выполненных Трубой Келпом или еще кем-нибудь! Лучше уж совсем уйти и заняться чем-нибудь другим.
«Элфи, ты окончательно спятила! - сказала она сама себе. - Скажи на милость, что ты будешь делать без Корпуса?» - «Уж как-нибудь проживешь, - ответила ей гордость. – Можно подумать, ЛеППРКОН – единственная радость в жизни». – «А если это действительно так?» - «Ну, это уже на грани фантастики, милая моя. Всегда может найтись что-нибудь более увлекательное». – «И что же? – саркастично спросила Элфи саму себя. – Прогулки с Фаулом под луной и обсуждение цен на золото?» - «Что, снова о Фауле подумала? – теперь, кажется, вместо гордости в ней заговорило ехидство. – Может не надо было так с ним разговаривать? Может надо было поразмышлять о том, что ты вообще хочешь от этой жизни?» - «Может и надо было! Но теперь уже поздно». – «Ничего не поздно».
Элфи была очень благодарна кому-то, кто позвонил в дверь, тем самым прервав этот нелепый разговор с самой собой. Она, разумеется, никого не ждала, но, ей хотелось бы с кем-нибудь поговорить. Бессмысленные разговоры лучше всего отвлекают от суровой действительности.
Капитан Малой вышла в коридор и посмотрела на экран, куда передавалось изображение с камеры, установленной над дверью, но на лестничной площадке было слишком темно, чтобы разглядеть лицо посетителя. Правда, Элфи совершенно точно знала, что к ней пришла Ника Медичи, ибо, несмотря на слабое освещение, было видно, что у посетительницы длинные прямые волосы довольно темного оттенка, и сама она выше среднего эльфийского роста.
Элфи открыла дверь и встретила Нику банальным «Ну, здравствуй», отчего та немного опешила.
Она, признаться, не ожидала увидеть Элфи такой спокойной и, можно даже сказать, обычной. Глядя на рыжеволосую эльфийку, нельзя было заподозрить, что она совсем недавно поссорилась с человеком, который очень много для нее значил. Вообще Элфи выглядела так, будто ей все осточертело, и единственным ее желанием было навсегда забыть о пошлостях мира. И сам тон, которым эльфийка произнесла свое приветствие, был равнодушным и усталым.
- И тебе привет, - откликнулась, наконец, Медичи, все еще не пришедшая толком в себя. – Можно мне войти?
Элфи посторонилась, пропуская гостью в недра квартиры, и закрыла за ней дверь.
- Милая прихожая, - сказала лейтенант Медичи, хотя на самом деле она так не считала, поскольку не любила классический стиль.
- Чаю, кофе? – спросила Элфи.
Ника едва не открыла рот от удивления. Разве кто-то, кто недавно отказался от своего счастья, должен вести себя так? Подражать светской беседе? Или она ошиблась, и Элфи действительно не любит Артемиса?
- Кофе, пожалуй, - выдавила из себя эльфийка.
- Располагайся пока в гостиной, - Элфи изящным движением руки указала на двойные двери. – Я сейчас все приготовлю.
- А где у тебя ванная? – спросила Ника.
- Прямо по коридору.
- Замечательно, - пробормотала гостья.
Она зашла в ванную и, даже не побеспокоившись о том, чтобы закрыть за собой дверь, включила воду и, подставив ладони, сложенные ковшиком, под струю, набрала в них холодной воды. На секунду замешкалась, загляделась, как прозрачный поток перетекает через край «ковша», потом плеснула водой в лицо. Посмотрела на себя в зеркало, нахмурилась.
Схема поведения, выстроенная за время пути, летела ко всем гоблинам. Она ожидала, что придется успокаивать Элфи и жалеть ее. Однако трудно выразить свою жалость эльфийке, которая с гримасой скуки на лице предлагает тебе кофе.
«Буду действовать экспромтом», - решила Медичи и выключила воду.
Она прошла в гостиную и уселась на диван, стоящий перед плазменным телевизором.
Гостиная была очень уютной, хотя и не в Никином вкусе. Мебель была мягкой и глубокой, так что тянуло разлечься на диване, цвета – приятными глазу. Стена напротив двери была занята встроенными шкафами, где

Добавлено (25.03.2011, 18:15)
---------------------------------------------
хозяйка хранила книги. Яркое освещение не было предусмотрено, но по всей комнате были расставлены небольшие лампы с причудливыми цветными абажурами. Сейчас горела только одна из них – та, что стояла на подставке между диваном и одним из кресел. Ника, заинтересовавшись материалом, из которого был выполнен корпус другой лампы, подсела поближе и дотронулась до корпуса. Лампа неожиданно зажглась. Ника, немного опешив, снова дотронулась до нее рукой, и лампа погасла.
- Лампа, зажигающаяся от прикосновения? – пробормотала эльфийка. – Интересно. Может, купить себе такую же? А то до смерти надоело нашаривать выключатель в темноте.
В комнату вошла Элфи с подносом, на котором стояли две чашки, молочник и сахарница. Она поставила поднос на журнальный столик и уселась в кресло.
- Угощайся.
- Спасибо.
Ника, проигнорировав и молочник, и сахарницу, взяла чашку в руки, отпила и тут же отставила.
- Невкусно? – поинтересовалась Элфи.
- Нет, кофе нормальный, - ответила Медичи. – Просто не могу пить его таким горячим. Я лучше подожду, пока он остынет.
- Дело твое, - согласилась Элфи. – Кстати, зачем ты пришла?
- Поговорить.
- Начинай же.
Ника на секунду задумалась. С чего начинать-то? Уж точно не с отношения Элфи к Артемису. И не с того, что Элфи остается в Корпусе. Наверное, с Рукописи.
- Вечером, когда мы прилетели в Гавань, я отвезла Жеребкинсу трактат Артемиса.
Говоря это, Медичи внимательно всматривалась в лицо Элфи, но, как она ни старалась, не смогла уловить никаких перемен.
- Сегодня меня вызвал Крут и сказал, что Жеребкинс произвел все необходимые анализы и пришел к выводу, что мы привезли то, что нужно.
- Прекрасно, - сказала Элфи.
Нике вдруг ощутила сильное желание поколотить Элфи. «Прекрасно!» - мысленно передразнила она.
- У меня для тебя хорошая новость.
- Какая?

Элфи закрыла за ней дверь и, мысленно воспроизводя разговор с коллегой, вернулась в гостиную.
«Эх, Ника-Ника, откуда в тебе все это? Почему тебе хочется решать за других? А самое главное, почему мне кажется, что ты права?» - «Тебе не кажется. Она на самом деле права, - шепнул внутренний голос. – Потому что часть твоей эгоистичной натуры хочет сейчас быть рядом с Артемисом». – «А другая часть меня хочет остаться в Легионе! – возразила Элфи. – И вообще, надо заканчивать эти разговоры с самой собой. Как правило, это ничем хорошим не заканчивается».
Она мысленно представила себе Артемиса. Потом коридоры Полис-Плаза, свой «парабеллум-13», группу быстрого реагирования… Потом перед ее мысленным взором снова возник Артемис. Элфи попыталась выбросить его из головы, для чего принялась вспоминать все свои миссии, Крута, и еще Фронда знает чего, но у нее ничего не получилось. Фаул все равно настырно появлялся в ее мыслях. Правда, теперь не он сам, а одна его фраза.
Элфи, в прошлом я совершил несколько больших ошибок. И совершу еще больше, если тебя не будет рядом.
Значит, эгоизм, как говорит Ника Медичи? Может и эгоизм. Элфи все равно над этим не думала. Но, пожалуй, не стоит поступать против своей совести.
Не вставая с дивана, она дотянулась до телефона.

Гавань, Полис-Плаза, кабинет майора Крута.

Прослушав голосовое сообщение, майор в ярости грохнул кулаком по столу. Труба Келп, стоящий в дверях, вздрогнул от неожиданности.
- Я убью Медичи! – проревел Крут. – Это ее рук дело! Больше некому! Я отправлю ее ловить гоблинов в Антарктиду! Я дам ей в напарники Шкряба! Она будет заниматься перевозкой гоблинов в «Гоблинскую тишину»!
«Не знаю, что ты сделала, - мысленно сказал Труба, хотя и знал, что Ника не могла его слышать, - но мне уже хочется тебе поаплодировать. Хвостокрут еще никому не угрожал такой изощренной смертью».

Поместье Фаулов.

Целый день Артемис бесцельно слонялся по дому, ненадолго задерживаясь то в одной, то в другой комнате. Разумеется, это не могло не встревожить Ангелину Фаул.
- Может, ты все-таки расскажешь мне, что с тобой случилось? – в который раз спрашивала она.
Но ее сын продолжал хранить молчание. Ангелина долго пыталась найти к нему подход, но Артемис лишь становился более замкнутым, и под конец просто заперся в библиотеке. Миссис Фаул это, впрочем, не остановило. Время от времени она подходила к закрытой двери, стучалась и спрашивала, все ли с Артемисом в порядке. Он ей не отвечал.
Так продолжалось до тех пор, пока на второй этаж не поднялся Артемис-старший и не посоветовал жене оставить сына в покое.
- Он тебе все равно ничего не расскажет.
- Может ты с нм поговоришь? – чуть не простонала Ангелина.
- Бесполезно, - покачал головой Фаул-старший. – Дай ему справиться со своими эмоциями.
И они оба ушли.
Артемис просидел в библиотеке до позднего вечера, то перелистывая страницы книг, то глядя в окно, и рискнул выйти оттуда только тогда, когда убедился, что в спальне родителей погас свет.
Он почти дошел до свей спальни, когда какое-то неизвестное до этого чувство – возможно, интуиция – зашептало ему: «Иди в кабинет». Мозг Артемиса поразился нелогичности подобного совета, но ноги сами зашагали в другую сторону.
Очутившись перед кабинетом, он повернул ручку, и дверь, подгоняемая сильным сквозняком, буквально рванулась ему навстречу. Он придержал ее, чтобы не производить шума, поколебался и вошел.
В комнате было темно, но он сразу заметил, что окно открыто, и на фоне темно-синего неба чернеет женский силуэт. Сердце забилось так быстро, будто хотело вырваться из грудной клетки. Не может быть! Это слишком хорошо, чтобы быть правдой!
Артемис хотел подойти поближе, проверить, ощутить, но ноги словно приросли к полу.
И тут, словно решив прийти ему на помощь, из-за облаков вышла почти полная луна. Ее света оказалось вполне достаточно, чтобы высветить из темноты знакомый профиль.
Элфи Малой собственной персоной!

уф вроде все