***
— Прочь с дороги, мальчишка! – пистолет в руке Опал подрагивал. – Я не хочу убивать тебя. Такой гений, как ты не должен умереть. Союзников осталось слишком мало, чтобы я могла разбрасываться жизнями. Отойди в сторону - и ты останешься в живых! Первыми умрут именно такие, как она, которые в своё время не захотели подчиниться мне! Прочь, щенок!
Она повернулся к лежащей на полу Элфи Малой, обезоруженной, истекающей кровью, но все еще живой. Перед ней, заслоняя ее, стоял Фаул с решительным выражением лица. Было ясно, что добровольно он не даст убить эту гадкую эльфийку.
—Нет,— побелев, прошептал Артемис. - Сначала тебе придется убить меня. Меня!! Ну же, убей! Тебе не впервые делать это!
Опал, казалось, даже не задела гневная тирада юноши.
—Ты достоин смерти, как и эта эльфийка, которая при попытке захвата успела разбить мне лицо! Я и за меньший проступок вышибала мозги в дни былого могущества! — её ледяные глаза, будто насквозь, прожигали в Артемисе и Элфи дыру горящей в них ненавистью.
Элфи застонала и потянулась к Артемису, намереваясь оттащить его прочь от нацеленного пистолета Опал но сил не хватило даже на то, чтобы прошептать «Нет, Арти, не надо, не надо… она тебя прикончит…».
Опал зловеще рассмеялась.
—Я давала тебе шанс, глупый вершок. Вместе мы могли бы править этим никчемным миром. Ты бы был всемогущ. Пред тобой бы преклонялись, тебя бы боялись. Подумай хорошенько, зачем тебе умирать? Ради кого? Ради этой эльфийки? Да зачем она тебе нужна? Оставь её, я не хочу тебя убивать.
Артемис приподнялся на локтях, всё ещё загораживая Элфи. На его лице было написано глубокое отвращение.
—Никогда! Слышишь, никогда, Опал, я не подчинюсь тебе! Ты мерзкая тварь, ты…я даже не знаю, как тебя назвать! Я люблю её, понимаешь? И ради неё я готов умереть! А все почести, богатство и слава – ничто! И, поверь мне, ты рано или поздно окажешься в психушке, но на этот раз навсегда.
Свистящий звук. Вспышка ослепила Элфи. «Фаул, чертов упрямец!»— промелькнуло в ее сознании, а затем спасительная темнота поглотила ее. Она не почувствовала, как обмякшее тело Артемиса рухнуло на нее, придавив к земле, не слышала, как засмеялась Опал. Потом ей рассказали, что ее спасло чудо – сразу после убийства Артемиса в комнату ворвался спасательный отряд во главе с Трубой Келпом. Но Фаулу помочь так и не сумели. Но в тот момент Элфи не ощутила даже содрогания земли, когда сраженная Опал упала невдалеке от нее…
* * *

…«Опять этот кошмар! Я больше так не могу. Страшные воспоминания двухлетней давности возвращаются ко мне в сновидениях, ночью, и только днем я живу обыкновенной жизнью. Да и что значит «обыкновенной»? Быть диспетчером в штабе и жить здесь, боясь даже зайти в холл, где все и произошло два года назад — разве это жизнь? Разве я мечтала об этом?"
Молодая эльфийка и невеста Трубы Келпа! «Труба очень славный… конечно, не такой, как Фаул, но он достоин любви, а я не дам ему ее. Я все еще помню эти разные глаза и презрительную улыбку. Я все еще без ума от…» - склонив голову на подушку, Элфи зарыдала, и заливалась слезами, пока ее слуха не коснулся знакомый писк передатчика. Элфи нахмурилась. Даже в своей комнате нельзя остаться в одиночестве! Днём - сотрудники, ночью — кошмары!
— Труба! Он как будто угадывает мое настроение. Знает, когда мне плохо, – Вытерев щеки, она подняла трубку и услышала голос своего будущего мужа
— Милая Элфи! Как ты? Всё грустишь? Не думай, что я такой тупой бесчувственный чурбан и не замечаю, что ты еще больна этой странной одержимостью. Прости, что говорю тебе это, но знай, что если ты не захочешь выходить за меня, я все пойму и постараюсь позабыть, что когда-то ты носила мое обручальное кольцо. Зачем мучить тебя и себя – нас обоих? Все напрасно, если ты будешь, несчастна в браке со мной. Я сегодня проснулся и понял, как ты далека от меня.… Жду твоего решения. Все будет так, как ты пожелаешь. Знай, что в любом случае я всегда останусь твоим лучшим другом.
Элфи ничего не ответила. Она просто нажала «Отбой». По щекам катились слёзы.

—Да,— сказала медленно эльфийка, я действительно извожу его! Бедный Труба, он и Артемис избавили меня от Опал, одного я спасти не сумела, а другого уже два года мучаю. Но ничего не могу с собой поделать.
За окном медленно опускалась ночь.
Подойдя к окну, она выглянула вниз, с огромной высоты самого последнего этажа. «Кто спрыгнет отсюда, и пожалеть об этом не успеет!" А что, если…
—Капитан Малой! — прошептал рядом знакомый голос.
—Кто ты?
—Ты дрожишь? Боишься меня? Это же я, Артемис. Я просто фантом, отголосок прежнего Артемиса Фаула. Ты все время думаешь обо мне, вот я и пришел.
—Я не вижу тебя, — тихо сказала Элфи -Я так хочу тебя видеть!
—Я здесь, но ты не увидишь меня, пока живешь. Скоро я исчезну и не возвращусь уже никогда в жизни. И я хотел попросить…помни обо мне, когда выйдешь за Келпа. Он, конечно, тупой орангутанг, однако…
—Ты опять в своей манере!— улыбнулась Элфи.
—Нас, Фаулов, даже могила не исправит!
—Почему ты спас меня, умерев сам?— задала она вопрос, столько месяцев мучащий ее.
—Ты же умная, пораскинь мозгами!— довольно язвительно протянул голос, — я безумно любил тебя. Больше жизни. Хотя почему «любил»? Боготворю и сейчас, хотя от меня и остался один только голос. И душа, которая, как известно, как раз и способна на слабость.
Элфи и сама не заметила слез, катящихся по щекам. А Артемис заметил, и его голос стал печальным.
—Не плачь, Элфи. Когда–нибудь тебе приснится, что ты успела взять меня под защиту, уберечь от смерти, и ты успокоишься, все забудется. Мы все равно не были бы счастливы, уж слишком мы разные. Ты найдешь себе кого получше…
—Артемис! - кричала Элфи, подбегая к окну и распахивая его —Артемис!!! Не уходи, как тогда! Я люблю тебя! Всегда любила, только сказать не могла! Ты тогда был ужасной сволочью. Ты слышишь меня?!
Черное ночное марево безмолвствовало..
—Фаул! - выкрикивала она срывающимся голосом — Я люблю тебя!
«Люблю!» повторяло эхо. Артемис ушел. откликом ей было безмолвие.
—Я не успела спасти его. … Не успела,… не успела…, опять не успела! — простонала она, сворачиваясь в комочек на подоконнике.
«Значит, тебе надо уйти за ним!» — решило израненное сердце, когда эльфийка встала на карниз, глядя на землю. Рассудок молчал и тогда, когда она отпустила створки рамы.
—Не страшно. Умирать — не страшно! Глупости пишут в книгах. Все! Три. Два, один.
Она шагнула в пустоту и полетела, но не вверх, а вниз, ощущая легкость во всем теле и безумную радость оттого, что скоро сможет увидеть Артемиса. Она так долго об этом мечтала. Жизнь — слишком малая плата за это. Перед тем, как она упала, ее щеки коснулась чья—то мягкая и прохладная ладонь, но это уже не имело значения.

* * *
-Я еще жива?
Она была жива. Элфи пару раз вздохнула, проверяя, целы ли ребра, пошевелилась и обнаружила, что лежит на холодном сухом дне фонтана в виде хвостатой фурии, и на ней нет ни царапины. «Дурочка! – зазвучал в сознании тягучий, ленивый голос. - Не чуди, капитан Малой. Я едва успел тебя подхватить. Больше так не делай!»
Элфи села и усмехнулась, удивляясь, что ей теперь не хочется ни умереть, ни даже плакать, безумная легкость осталась и целиком завладела ею. В унисон ее мыслям тут же отозвался Фаул:
«Именно. Умерла старая Элфи Малой, и появилась на свет новая. Как ты догадлива. Неудивительно! А теперь прощай. Мне пора. Помни, что Жеребкинс знает, что я все же умудрился втрескаться в бешенную эльфийку которой теперь желаю счастья».
Элфи уткнулась носом в ладони, и в ее голове возникла картина: она налегке, без поклажи, уходит прочь отсюда, на поверхность. Она никогда больше не увидит унылых стен штаба, где отдал за нее жизнь Артемис, подземелий, где укрывала своих пленников Опал Кобой и комнаты, в которой два года просидела.
Она в жизни не вернется сюда. У нее иной путь, другая судьба!